Олег Жданов: Путин проталкивает плохой мир вместо хорошей войны

О спецоперации ФСБ в Украине, отсутствии государственной стратегии в отношении Донбасса и о том, почему война не закончится быстро, в интервью Politeka рассказал военный эксперт Олег Жданов

— Убийство экс-депутата Госдумы РФ Вороненкова – это криминальные разборки или спецоперация Кремля?

Вороненков — человек, который всю свою жизнь выстраивал карьеру где-то недалеко от Путина. Был членом комитета силовых структур. Соответственно, имел допуск к государственной тайне. Вероятнее всего, участвовал в каких-то схемах по отмыванию денег. Вообще странно, как его выпустили из РФ. Может, он и вправду сбежал. Но недалеко. Это убийство, которое в большей степени направлено на российского потребителя. Показали, что достанут любого, кто попытается выступить против Путина.

Во всем этом деле остается много вопросов. Украинским спецслужбам надо очень тщательно поработать, чтобы выяснить истину.

— А как насчет поджога складов с оружием на Харьковщине? Здесь тоже не все понятно.

— Состояние складов накануне взрыва и после проверки 2013 года вообще не изменилось. Руководитель Генштаба (после того, как горели склады в Сватово) не сделал никаких выводов. Единственное, на что сподобился – написал очередное распоряжение об усилении мер. Может, увеличили караул вдвое.

Но страна воюет. Все знают, что такое беспилотники, квадрокоптеры (в плане разведки и корректировки огня).

Почему при бюджете в 55 млрд за прошлый год мы не применили технические средства сигнализации, не установили видеокамеры с автоматической фокусировкой – такие, которые действуют на объектах атомных электростанций?

Где автоматические пулеметные гнезда с обстрелом по мишени в автоматическом режиме? Почему не разместили позиции систем ПВО ближнего радиуса действия? Ничего из этого не сделали. Почему? Безнаказанность порождает беззаконие. Никто еще по Сватово не ответил. Да и руководителя Генштаба до сих пор не отстранили от должности.

— Почему? Недостаточно оснований?

— Президент не может отправить никого в отставку. Иначе в один момент тот же руководитель Генштаба может рассказать, как образовался Иловайский котел, как войска бросили на растерзание в Дебальцево, что на самом деле произошло в Волновахе.

Власть уже не контролирует ситуацию. В нынешней системе управления вооруженными силами, министр обороны имеет косвенное отношение к вооруженным силам. Занимает гражданскую должность. То есть к управлению войсками не имеет никакого отношения. Руководитель Генштаба ему не подчиняется. Согласно Конституции Украины, руководитель Генштаба – главнокомандующий, а президент – верховный главнокомандующий. Поэтому первый подчиняется главе государства. Вот вам и ответ на все вопросы.

— Реально ли изменить ситуацию?

— Здесь есть два выхода. Первый – надо идти на перевыборы. То есть – менять действующую власть. Новая ВР будет в любом случае лучше нынешней. Вокруг президента уже зреет новый мятеж олигархов. Они пока все не объединились. Но на него давят одновременно три группы.

Первая группа – Оппоблок. Там сейчас полная консолидация. Президент не защитил бизнес Ахметова по поставкам угля. Не разогнал блокаду. Поэтому они уже запустили работу предвыборного штаба, полным ходом готовятся идти на выборы. Возможна даже смена бренда.

Вторая группа – оппозиционная. Это блокадники – Садовый и Коломойский. К ним, возможно, присоединится Тимошенко. Поскольку она поддержала блокаду, ей нужно на кого-то опереться.

Есть еще третья группа. Речь идет о радикалах, которые объединились – Ярош, Тягнибок.

Сейчас всем выгодны выборы, кроме Порошенко. Ведь каждый откусит кусок электората от рейтинга президентской партии.

— Неужели без выборов нельзя обойтись?

— Можно, но это худший вариант. Есть риск дожать ситуацию до того, что начнут стрелять из кустов. У людей сейчас много оружия на руках. Способны устраивать суд Линча над судьями, прокурорами, теми же чиновниками. Это худший вариант Майдана. Он будет быстрым, но кровавым.

— Убийство россиянина Вороненкова, поджог боеприпасов на Харьковщине, обострение ситуации на Донбассе – события одной цепи?

— Они никоим образом не связаны между собой. Эскалация конфликта на Донбассе происходит в связи с тем, что начался третий вариант реинтеграции этих территорий в состав Украины.

Путин решил оформить их государственность и протолкнуть Киеву в качестве самостоятельных квазигосударств. Понятно, что речь идет об образовании с широкими полномочиями на правах автономии, со своей промышленностью, документооборотом и т. п.

В настоящее время Россия активизировалась в Минске. Требуют проведения выборов на Донбассе. Если мы все это спустим на тормозах, то смогут попытаться провести выборы самостоятельно. Как именно – не важно. Основное – легализовать местные советы. Отсюда и обострение на фронте. Украину заставляют думать, что лучше плохой мир, чем хорошая война. Отсюда и количество обстрелов, и все потери.

— Как быстро Путин может реализовать свой замысел?

— Продолжительность этого процесса будет зависеть от его воли. В России вся экономика четко управляется из центра. Если дадут команду, то соответствующие предприятия, которые, например, принадлежат олигархам из кооператива «Озеро», купят товары с оккупированных территорий Донбасса. И никакой особой переориентации экономики не будет. Это политический, а не экономический вопрос. Финансовая поддержка со стороны РФ на Донбассе и так продолжается. В Донецке на прилавках количество российских товаров и украинских 50 на 50.

«Паспорта ДНР и ЛНР» выдают в течение последних трех лет. Сегодня эти процессы могут активизироваться. Например, за два-три месяца принудительно паспортизируют все население Донбасса. Скажут, что паспорт недействителен, идите получайте российский. Как в Крыму было. В тоталитарной стране, где всем управляют в ручном режиме, подобный процесс может произойти за несколько месяцев.

— Достаточно ли у РФ финансовых ресурсов для реализации своих замыслов?

— В России достаточно ресурсов, чтобы построить бетонную стену по всему периметру и жить как в анклаве. Так существовал СССР. Могут выстоять, даже если придется вводить продуктовые карточки. Поэтому не стоит раздумывать над тем, когда Россия достигнет экономического дна. Это утопия.

— Главари оккупированных территорий периодически озвучивают информацию, что Киев наступает, надо готовиться к обороне и тому подобное. Как это понимать?

— Они действительно очень хорошо наладили логистику (поставки боеприпасов, организацию нападений). Могут держать нас в постоянном режиме перманентного конфликта.

Они усиливают свою оборону. На передовой рассказывают, что даже приезжают бетоновозами окопы и заливают бетоном, кладут плиты. То есть фактически оккупанты строят линию обороны по всей линии разграничения. Но для этого еще надо быть грозным и страшным, отсюда и такие заявления, что за 60 дней Украины не будет, а до Львова на танках доедут.

— Работает ли эта риторика, достигает ли поставленных целей?

— К сожалению, работает. С политикой «ни войны, ни мира» мы каждый день несем потери. Это деморализует не только армию, но и страну. Слушаем заявления Захарченко, информацию, что танки приближаются к нашим границам – и все. Невольно возникает ощущение – а может, с ними договориться? Они к этому нас и подводят. А чем занимаемся в ответ? Какова роль Министерства информации? Где пропаганда наших героев, где успехи армии, где рост обороны? Этого нет. Зато – у нас горят склады.

— Какой оккупанты видят Украину?

— Они смотрят глазами Путина. Это не самостоятельные политики. Они все — марионетки. Путин осознает, что без Украины не будет России. Ведь у нас есть вся необходимая промышленная база, в России – сырьевая. Так строился СССР. Видят Украину сателлитом. Будут делать все возможное, чтобы не выпустить нас из своей политической орбиты.

Путин не хочет, чтобы Украина двигалась по европейскому вектору, в частности входила в НАТО. Да и никто нас туда не возьмет. И Запад, и Восток воспринимает Украину как буферную зону. Никогда натовские танки не сойдутся на границе с российскими. Мы — страна, которую просто будут пытаться перетянуть на свою сторону. В таком случае станем театром боевых действий.

— Учитывая все риски, какую политику сейчас должны выстраивать?

— Мы должны стать субъектом политики. Нужно озвучивать собственные требования. Посмотрим на того же Путина. У него вариант «Новороссии» провалился, как и широкой автономии. Однако сейчас он реализует другой вариант — создание государственности на оккупированных территориях. Постоянно что-то производит.

А у нас Украина что? Три года у нас «нет альтернативы». За это время не ответили ни себе, ни миру, а что же происходит на Востоке. Нет четкого юридического оформления. Весь мир не знает, что с этим делать. Мы говорим, что это АТО. Следовательно, надо менять конституцию и лечить сепаратизм. Если же это война, то объявляйте агрессора, будем включать соответствующие инструменты.

До сих пор не сумели переориентировать свою экономику на европейский рынок. Весь Восток как работал на Россию, так и продолжает на нее работать. Также не организовали телерадиотрансляцию на оккупированные территории.

И это в 21 веке, когда технические возможности позволяют это сделать в одно мгновение. Вывод — нет нормальной государственной политики.

— В Кремле неоднократно подчеркивали, что стоит придерживаться Минских соглашений. Какова вероятность того, что Киев пойдет на такое предложение?

— «Минск» не будет работать. Международные встречи в Минске больше не происходят. Есть только наша внутренняя переговорная группа.

Ангела Меркель после «Минска-2» прекрасно поняла формат изнутри. «Минск» создан лишь для того, чтобы исключить из переговорного процесса международных игроков, чтобы выйти на прямые переговоры Москвы и Киева. Меркель устраивает разве что меморандум, который подписали в Минске – как дорожная карта преодоления кризиса. Написано там все правильно. Вопрос – порядок выполнения пунктов.

— Но есть же еще Нормандский формат.

— Да, но этот формат превращается в беседу с жертвой. Три миротворца (Париж, Берлин, Москва) и одна сторона, которая пострадала, – Киев. А кто же ответчик в данной ситуации? Пора уже определиться. Например, официально признать, что у нас война, сделать Россию ответчиком. И тогда тот же Нормандский формат меняется полностью.

Есть еще один вариант – инициировать переговоры о создании Балтийско-Черноморского союза. Начать стоит с военной основы. У нас же есть польско-украинско-литовская бригада. Давайте ее положим в основу нового военного союза в системе безопасности стран региона.

Для России это смерти подобно. Она сразу же пойдет на уступки. Еще один военный блок не потянет.

Выходов на самом деле – миллион. Надо их просто искать. Безальтернативность – это тупик в политике.

— Когда можно ожидать завершения войны на Донбассе?

— Здесь арифметика не работает. На войне зарабатывают. С нынешней властью мира не достигнем. Нужна смена политикума. Только это даст результаты. Даст толчок к движению вперед. Пока мы бросили якорь и стоим на месте.

— Возможно ли примирение с Россией?

— Разделились на «мы» и «они». Это необратимый процесс. Но железный занавес уже не удастся повесить. Рано или поздно вернемся к торгово-экономическим отношениям с РФ, как две независимые страны. Конечно, предварительно заставив Москву вернуть нам территории, признать ошибки и выплаты контрибуции за ущерб.

Важно понимать, что без Украины Россия просто не довезет свои товары в Европу, особенно если мы договоримся с Польшей. Кроме того, на одном транзите газа можем зарабатывать миллиарды долларов.

Романия Горбач