Кульминация власти. Как Трамп меняет мировые расклады

От предвыборной риторики до реальной политики

«Все вроде бы начало налаживаться, так президентом выбрали республиканца» — Марк Твен

Во всем мире политики мало чем отличаются в системном смысле. На предвыборных митингах и других встречах с избирателями они обещают то, что от них хотят слышать.

Все знают, что в большинстве своем обещанного не дождаться, тем не менее продолжают голосовать за того, кто обещает более сладкие вещи. Вот обещал Трамп выгнать всех эмигрантов, которые забирают рабочие места, и белые низкооплачиваемые рабочие в своем большинстве за него и проголосовали. Никого не занимает вопрос: кто апельсины в Калифорнии будет собирать, а в Иллинойсе черешню.

Точно так же английские фермеры, дружно голосовавшие за Brexit, теперь озадаченно чешут затылок в ожидании того, что яблоки в Сомерсете, Девоне и Кенте, сливы в Херефорде и Вустере некому будет собирать, так как  поляков, которые этим занимались, теперь должны выслать. Отсюда набирающие популярность левые идеи хоть в США, хоть в Европе.

Перипетии борьбы Клинтон и Трампа несколько заслоняет успехи того же Берни Сандерса на начальном этапе, обещавшего буквально социалистические преобразования в США начиная с бесплатной медицины и высшего образования.

Вот и Трамп недалеко ушел. «Забытые мужчины и женщины нашей страны больше не будут забыты», «Мы удвоим наш рост и получим самую сильную экономику в мире» — обещал он. Против такого очень трудно устоять. Это прямое обращение к главной ментальной триаде американцев — «мы — самые сильные, самые умные, самые богатые».

Все история этой страны — это постоянная череда успехов от экономики до науки. Не удивительно, что американское сердце отзывается на такие обещания. Да и за примером ходить далеко не надо. Актер Рональд Рейган оказался очень успешным президентом. При нем инфляция уменьшилась в три раза, безработица была самой низкой за два десятка лет. Налоги уменьшились, в некоторых случаях почти в два раза. Экономика росла на 3,5% в год. В общем, актер выполнил свои обещания, хотя очень многие от рейгономики пострадали. В частности, были сильно урезаны программы  Medicate — бесплатного медицинского обслуживания отдельных категорий населения и Medicare —обязательного страхования престарелых на случай необходимости стационарного лечения.

С Трампом получится примерно то же самое. Удвоится ли рост ВВП в два раза — очень большой вопрос.

Решать проблемы мигрантов все равно придется, а просто не получится, так как, по самым скромным подсчетам, это коснется более чем 11 миллионов человек.

США — мировая держава, и это ментальный факт подавляющего числа американцев. Так что риторика неизбежно будет забыта и наступит время принятия сложных решений.

Можно сколько угодно заниматься эпатажем в предвыборной кампании, но в Овальном кабинете Белого дома нужно принимать прагматичные решения. И проблемы внешней политики, обороны страны встанут во весь рост. Это конституционные обязанности президента. Здесь словами и простыми действиями не отделаешься.

Миролюбивой политики не получится

В предвыборной кампании 1916 года президент Вудро Вильсон обещал, что американские солдаты в Европу не поедут. Прошло менее полугода и в апреле 1917 года США вступили в Первую мировую войну. В августе командующий американскими войсками в Европе генерал Джон Першинг возле памятника Лафайету, участнику войны за независимость США, произнес знаменитую фразу: «Мы вернулись».

Нечто подобное обещал и Франклин Рузвельт в кампании 1940 года. Примерно через год страна вступила во Вторую мировую войну. Внешняя политика определяется не желаниями и обещаниями в предвыборной кампании, а реально складывающимися обстоятельствами и внешними вызовами.

Трамп обещал миролюбивую политику. Вопрос только в том, как он ее понимает. Уход во внешнеполитическую изоляцию по образцу 1920-1930 годов — это просто абсурд. Слишком противоречивы интересы на мировой арене и американская политика постоянно сталкивается с реальными игроками, на противодействие которых придется так или иначе отвечать.

Ближний Восток

Первый камень преткновения — Иран. Трамп уже неоднократно критически высказывался по ядерному соглашению с Тегераном.

Отход от политики Обамы неизбежно вызовет обострение не только ирано-американских отношений, находящихся даже сейчас далеко не в лучшей форме, но и к изменению общей конфигурации на побережье Персидского залива, на Аравийском полуострове, не говоря об Ираке и Сирии.

Обама сумел весьма охладить отношения с главным союзником в арабском мире — Саудовской Аравией. Эр-Риад крайне болезненно относился даже к частичной договоренности с Ираном. Вашингтону придется выбирать, на кого ставить в этом стратегически важном, но очень сложном регионе. И здесь завязывается сложный узел, связанный с нефтью.

Уже давно американское углеводородное лобби добивается снятия запрета на экспорт нефти и газа. Обама нажил в лице нефтяных и газовых компаний злейших врагов, так как всячески этому противился. В том числе и для того, чтобы не осложнять непростые отношения с монархиями Персидского залива. Эта проблема досталась Трампу в наследство, и решать ее придется одной из первых.

Отдельно следует рассматривать Сирию и Ирак. По упомянутым причинам просто уйти из этих стран Америка не может, так как обрушится вся конструкция отношений от Турции до Израиля. С другой стороны, втягиваться в войну в этих странах тоже нет особого желания. В том числе и в связи со сложностями с Тегераном и Москвой.

Согласиться на претензии Кремля — тоже не выход, так как эхо будет очень громким и не только во внешнем мире, но и внутри страны. Это будет воспринято как слабость, а Америка слабой быть не может по определению.

Россия

Предвыборная риторика Трампа в отношении Москвы была весьма осторожной. В Белокаменной это восприняли как возможность договориться о новом разделе мира. Там не учли маленькую, но важную деталь любой предвыборной кампании: если оппонент занимает твердые позиции, то следует казаться почти пацифистом. Однако из этого совершенно не следует, что именно так будет действовать новый президент.

С Москвой из-за ее возросшей агрессивности договориться будет очень трудно, так как куда не глянь, интересы пересекаются.

Укрепление России в Сирии противоречит интересам слишком многих региональных и мировых игроков, чтобы США могли легко с этим согласиться. Это проблема не только политическая, но и военно-стратегическая, затрагивающая безопасность союзников по НАТО и Израиля.

Аналогичная ситуация в Европе. Не может Америка оставить без защиты страны Балтии, Польшу, скандинавские страны и т.д. Практика показывает, что любые договоренности в виде уступок Москва воспринимает как слабость и боязнь конфликтов.

В свое время Хрущев недооценил решимости президента Кеннеди блокировать Кубу, и тем самым поставил мир на грань ядерной войны. Точно так же и с «берлинским кризисом» 1961 года.

Российское руководство в этом отношении не заходит столь далеко. Твердость в Москве прекрасно понимают, и балансировать вблизи красной линии не будут. Хотя создать видимость обострения могут.

Украина

Здесь ситуация достаточно сложная и чреватая для нас рядом опасностей.

Во-первых. В Америке усиливаются изоляционистские настроения, и многие готовы пойти на определенное признание пространства СНГ как сферы безусловных российских интересов. Это может коснуться не только Украины, но также Южного Кавказа и Молдовы.

Во-вторых. Трамп не имеет опыта ведения международных дел и склонен решать проблемы как бизнесмен. Такой способ может превалировать до тех пор, пока Москва не устроит что-то в нарушение договоренностей.

В-третьих. В Америке есть большой соблазн ослабить свою роль в Европе в пользу других регионов планеты. Это своеобразная форма изоляционизма, и у нее много сторонников. Не случайно Трамп говорил о реформировании НАТО.

В начале срока Трампа нам следует ожидать ослабления внимания Америки к Украине. Надо ясно осознавать, что летального оружия наша армия от США и европейских партнеров не получит.

Насколько сохранится финансовая поддержка тоже не совсем ясно. На просьбы Киева будут следовать отказы в связи с незавершенностью или медленным темпом проведения реформ.

Лакмусовой бумажкой будет безвизовый режим. Победа Трампа придала силы тем российским клиентам в Европе, которые будут с удвоенной энергией противодействовать его предоставлению Украине и Грузии. Сам по себе этот факт имеет больше символическое, чем практическое значение. Тем не менее, дальнейшее затягивание процесса предоставления безвизового режима будет отражать общую перемену политического вектора в сторону сближения с Россией. Пусть даже постепенного.

Следует также ожидать усиления давления на Киев с целью проведения выборов на Донбассе в максимально короткие сроки. Несогласие в Вашингтоне и Европе будет использовано как повод для снятия санкций с России или их ослабления.

Америка

Резкого поворота американской политики не будет. Слишком отработана там система стопов и противовесов. Президент решает очень многое, но все-таки не все.

Трамп успешно преодолел первый этап политической гравитации и вырвался на вершину. Осталось только на ней удержаться.

Тем не менее, изменения будут. На этом этапе трудно оценить, в чем они конкретно будут выражаться и какова их глубина. Последний раз кардинально изменил политику Трумэн после окончания Второй мировой войны. После этого никто даже и не пытался. Даже так называемая разрядка в отношении конкретных договоренностей имела тактический характер и не означала полного отказа от прошлого.

Ныне ситуация совершенно другая. Россия, несмотря на надувание щек, не может реально противостоять США как в военной, так и экономической сферах.

Вот почему некоторые попытки договориться будут, но они останутся нереализованными. У Киева одна задача — чтобы это не происходило за наш счет. Такая опасность есть и она увеличивается.

Юрий Райхель