Телетайп: бесценные депутатские мощи

А вот у нас в Верховной Раде сподобились!

Это про многосерийное обсуждение в регламентном комитете представлений Генеральной прокуратуры на снятие депутатской неприкосновенности. В главной роли Бэтмена — Юрий Луценко, в качестве злодеев Готэма — разнофракционные депутаты.

И вот здесь возникают вопросы. Недоуменные. Полагаю, не только у меня.

Это понятно, что Луценко должен демонстрировать сериальную объективность, мол, «справедливость — мое ремесло», партийная принадлежность подозреваемых депутатов закон не волнует, все на равных, и нардеп — не рука и даже не карман бога.

Но у Президента Порошенко — совсем иная сюжетная линия. Он в этом сериале тот, кто вроде бы не причем, а сам стоит за происходящим. Президенту надо пенсионную реформу проталкивать, медицинскую, а также разблокировать сакраментальную тему по продаже сельхозземли. А иначе МВФ совсем превратится в избушку на курьих ножках, твердо развернувшуюся к нашему лесу, как это место у избушек называется, а… гузном. А без внешних заимствований наша экономика, как пробитое колесо без подкачки.

Соответственно, всякие расследования и, тем более, покушения на эту самую неприкосновенность, ради которой многие в ВР и шли, действует на депутатов очень огорчительно. Причем, кто-то становится сговорчивым, а кто-то наоборот, закусывает губу и идет вразнос. И начинает говорить и даже выкладывать в Сеть лишнее, вроде беглого Александра Онищенко.

То есть, наезд на депутатов накануне важных голосований — тема рискованная. И здесь могут два варианта объяснения.

Первый: Президент вполне в предстоящих голосованиях уверен, нужные голоса у него в кармане и никаким радикальным голубем из него не выпорхнут. И вообще власть крепка, как никогда до, после и во время.

Второй: нас ожидает нечто вроде переворачивания игрового стола, когда карты летят на пол, и уже не имеет никакого значения, кто какие ставки делал. А важно только, кто держит счета казино. Выборы, конституционная реформа, военное положение, эскалация боевых действий — список опций прилагается.

Вариант, что Генпрокурор вдруг перешел в совершенно автономный режим не рассматривается, как лженаучный: Юрий Витальевич — игрок, оговоривший себе высокую степень самостоятельности, но все равно остающийся командным.

Поэтому в сегодняшней активности Генпрокуратуры вкупе с НАБУ разумнее усмотреть стремление повысить электоральный рейтинг власти как таковой. Однако то, что происходит во время заседаний регламентного комитета, выходит за рамки любого сценария. Разве что его автором выступает реинкарнированный Франц Кафка, подсевший на траву.

Особенно фееричны эпизоды с Олесем Довгим и Андреем Лозовым.

Довгий требует, просто настаивает, чтобы представление на него было вынесено в сессионный зал. Ерничает насчет того, что единственная его вина за всю жизнь — это то, что он проголосовал за назначение Луценко Генпрокурором. И тут же сокрушается по поводу того, что отсутствие профильного образования Генпрокурора, мол, приводит к таким «недоразумениям». Человек, ставший символом коррупционной деятельности в «молодой команде Черновецкого», абсолютно убежден, что скроется за коллегиальностью принятых в свое время решений Киевсовета по выделению земли. Как бы все давно заиграно, затерто, похоронено и не раскопается.

Понимаете, Довгий чувствует себя настолько плотно интегрированным во властную команду Порошенко, что ни в зале парламента, ни в суде угрозы для себя не видит. Ну разве что вслух не заявляет: «А что вы мне сделаете, лохи демократические законопослушные? Нет у вас закона против Кости Сапрыкина, то есть, Олеся Довгого».

С Лозовым — просто чистая антреприза. Партия Олега Ляшко вообще склонна крутить кино по поводу и без повода, но здесь шоу из ряда вон, с привлечением славных предков и их творческого наследия. А также произведений пока неизвестных ван-гогов и мумифицированных артефактов.

Вы думаете, Андрей Лозовой по врожденному слабоумию взял и внес в свою электронную декларацию в графу «Ценности свыше 120 тысяч гривен» картины авторов, которые не продаются на аукционах, коллекцию аналогичных вин, мощи святых и — главное — партбилет Радикальной партии? Отнюдь нет! Это он так вместе с другими нардепами демонстрирует, что попытки общественного контроля доходов и расходов власть имущих обречены на неудачу. Стебется он так над всеми нами! Объявляет мощи бесценными, умничает насчет святотатства и грозит Страшным Судом окружающим, а сам, кощунник этакий, оценил их минимум в 120 тысяч. Без решения Священного Синода, кстати.

Это как селфи во время аукционного обеда с какой-нибудь зам министершей — бесценно. А если она еще с вермишелиной изо рта — то священно!

При этом тема свежая, пресса в восторге, все цитируют, внимание граждан гарантировано. Яркий информационный повод. В целом, поднимается электоральный рейтинг — и партии, и ее радикального лидера. Весомая заявка в кастинге на спарринг-партнера Петра Алексеевича при президентских выборах. А такое спаррингование сулит просто грандиозные перспективы — и финансовые, и властные. В преддверии этого рога изобилия, есть прямой смысл нивелировать значимость электронных деклараций и прочих попыток поставить в строй наших народных избранников.

Это незамутненная политтехнология нового уровня.

Что особенно настораживает меня, как гражданина — ведь не боятся же ни грамулечки. Чувствуют полную безнаказанность. Еще никогда за все время существования ВР не подавалось так много представлений на снятие неприкосновенности. И еще никогда депутаты не относились к этому столь демонстративно наплевательски и даже с издевкой. Ну точно, блин, бессмертные хозяева жизни, перелетные птицы Гамаюн.

Доиграются ведь, аноцефалы…

А сериал будет продолжаться. В зале, скорее всего, снимут неприкосновенность с Максима Полякова, Борислава Розенблата — эти явно вышли за ограждение и залезли на запретную территорию: настоящая «янтарная мафия» такого не прощает. Также возврат к почти обычным гражданам грозит Михаилу Добкину, Олесю Довгому и Андрею Лозовому — эти явно напрашиваются, да еще и входят в число «личных любимчиков Луценко», которых он постарается дожать в сессионном зале. Но вот затем — минимум шансов на результативное судебное расследование и обвинительный приговор. Зато радостно потирают ладошки и готовят банки для закапывания деятели судебной системы.

На фоне сериальных заседаний в ВР как-то незаметно прошли куда более важные, по убеждению «Телетайпа», события. Речь об обнародованном списке уголовных производств против владельцев ПриватБанка.

То есть, Игорь Коломойский начал юридическую борьбу за возврат своего любимого детища. Власть прогнозируемо прибегла к силовым мерам. И ставки на победителя делать крайне сложно.

За спиной Президента Порошенко — вся мощь нашего карательного правосудия. Сбоящая, разъедаемая коррупционной ржавчиной, и тем не менее. Но мы знаем, как продуктивен Коломойский во всяких юридических коллизиях. Но еще изобретательнее он в ведении нестандартных методов борьбы с властью. Мы ведь не забыли, кто был главным спонсором Правого Сектора на Евромайдане?

Есть и другие моменты. ПриватБанк благополучно выстоял против кибератак со стороны агрессора. Потому что он работает на Linux, а также самописанном софте. Но это вовсе не означает, что где-то там внутри нет невидимой «красной кнопки», вырубающей всю банковскую приватовскую систему безо всякого вируса.

Не утверждаю, но и не удивлюсь.

И это вам не скромный M.E.Doc, с которым, кстати, силовики уже разобрались, и кампания попадает в число пострадавших от вируса. Упавший ПриватБанк — это тот самый астероид, который врезался в землю, запустил ледниковый период и сжил со свету динозавров.

Вот такой сериал, неприкосновенность и политические монстры, которые никак не хотят превращаться в мощи… тьфу ты, в окаменелости.

Александр Кочетков, аналитик и политтехнолог, специально для Politeka