Валерий Пекар о сознании среднего класса, высшей лиге наций и новой национальной идее (видео)

Гость Politeka общественный деятель и основатель платформы «Новая страна» Валерий Пекар рассказал, когда украинцы ощутят положительный эффект реформ, что значат для нас европейские ценности и почему не стоит ожидать победы новых политических сил.

Новый патернализм

— Это было понятно еще даже в первую годовщину Майдана. Я бы даже сказал, что это было понятно еще на самом Майдане. Несостоятельность украинского государства, собственно, и проявилась в том, что возник кризис, решить который смогла только революция. Кризис полной зависимости от соседнего государства, фактически колониальной зависимости. Кризис стремительного изменения внешнеэкономического и политического курса, который был неприемлем для большинства граждан. Финансово-экономический кризис, который начался еще до Майдана.

Весной 2014 года стало понятно, что государство не может выполнить свою базовую функцию – защиту собственного суверенитета и граждан от вражеской агрессии. Фактически все эти функции взяло на себя гражданское общество: добровольческие батальоны, волонтерское движение, реформаторы, которые пошли работать над трансформацией государственной системы, подготовка законодательных актов, обеспечение внутренне перемещенных лиц.

Ставить политикум и общество в одну линию невозможно. Главный итог трех последних лет заключается в том, что наше общество изменилось просто потрясающе, а политикум не изменился совсем. Этот разрыв и порождает все социально-политические проблемы, которые мы сегодня решаем. Социум выдвигает совершенно новые требования, внутри общества сформировалось меньшинство, готовое не только выдвигать требования, но и активно работать. Политикум же продолжает играть по старым правилам.

— Да у нас и нет сомнений в том, что общество способно и выполняет государственные функции. Вопрос в том, способны ли украинцы вообще голосовать за этих новых людей, если они пойдут в политику? Потому что ситуация в стране меняется, революции начинаются и прекращаются, начинаются войны, в мире происходят головокружительные изменения, а у нас, как говорят: «Чтобы си не стало, но у Юли будут свои 7%». Не случится ли так, что все требуют изменений и новых лиц, а голосуют за старые?

— Действительно, общество в целом не готово голосовать за новых политиков, потому что оно остается патерналистским и стремится выбрать «доброго царя или царицу», которые обеспечат нам все необходимое для счастливой жизни.

Социологи говорят, что сейчас рождается «второй патернализм», когда люди от государства уже ничего не ждут, объединяться и работать на собственное обеспечение не готовы, поэтому переносят фокус внимания на волонтеров. Он ничем не лучше «первого патернализма», потому что волонтеры – такие же граждане, которые почувствовали большую личную ответственность за то, чтобы хоть что-то изменить в стране.

Поэтому большая часть общества у нас не готова голосовать за политиков. Эти люди голосуют за подарки, за гречку, за 100-200 грн и тому подобное. Но в то же время меньшая часть общества давно готова голосовать за новых политиков. Вот здесь проблема уже в этих политиках, потому что голосовать не за кого.

В сегодняшнем политическом спектре нет объединенной политической силы, которая могла бы собрать голоса «постмайдановского избирателя»: тех, кто четко знает, куда должна двигаться страна и готов работать для внедрения изменений. Таких людей около 15-20% избирателей. Собственно, я боюсь того, что на следующих выборах эти 20% будут распилены между добрым десятком партий, считающих именно себя представителями этой части общества.

Эволюция на 35 лет

— 2016 год начинался на таком повышенном фоне: антикоррупционные форумы, ряд новых политиков объявили об объединении. Но к концу года мы видим, что даже Михеил Саакашвили теряет членов своей условной команды, «Демальянс» не собирается ни к кому присоединяться, «Сила людей» стоит на своих позициях, «Азов» создал собственную националистическую партию, что-то создает Наливайченко. Способны ли эти новые политические силы объединиться и создать ощутимую конкуренцию нынешним политическим проектам?

— Антикоррупционные форумы в начале прошлого года были попыткой запустить большое народное движение наподобие того, что было в конце 80-х–начале 90-х годов. Тогда оно называлось «Народное движение за перестройку» и оно объединило очень разных людей – левых, правых, интернационалистов – которых связывало только одно: они хотели изменить судьбу страны. Была определенная надежда, что удастся сделать что-то подобное, но этого не произошло, в частности, из-за ошибки политиков и неготовности самого общества к такому большому единению.

Для политиков перспектива создания подобного движения также оказалась непривлекательной. Каждый продолжил развивать собственную политическую силу, будучи почему-то уверенным, что именно за него проголосуют эти условные 15%, а остальные получат по одному проценту. Это путь в никуда.

Если посмотреть, как развивались политические процессы в странах Центральной и Восточной Европы после падения коммунизма, мы увидим, что сначала они выполнили первые общие задачи: отстранили от власти старую политическую элиту, которая доказала свою неспособность управлять страной. Уже потом можно поссориться между собой и разбежаться в разные идеологические лагеря. В Украине большого объединения по очистке политической системы нет, а значит оно откладывается до лучших времен.

— Каких именно времен?

— Возможно, пока вырастет новое поколение, которое выдвинет своих представителей, которые будут заинтересованы в объединении.

— Один из самых интересных ваших тезисов заключается в том, что «хорошая революция приводит к началу эволюции и мы этот перелом уже прошли».

— Я бы сказал, самая главная черта удачной революции – вовремя закончиться. Революция – это высокое напряжение, всегда переворот, а постоянный переворот никто не выдержит.

У нас действительно началась эволюция, которую мы называем реформами. С другой стороны ее можно назвать борьбой с коррупцией, потому что это то же самое. Эта трансформация началась, хотя и идет очень медленно из-за отсутствия больших движущих сил.

— Так сколько продлится эта эволюция, чтобы почувствовали ее положительные результаты на уровне зарплат и качества жизни?

— Такими темпами, как сейчас, где-то 35 лет.

— Нет возможности ускорить данный процесс?

— Конечно, такие шансы есть. Чтобы ускорить этот процесс, потребуется перезагрузка политической системы и привлечение в политику новых людей, которые способны двигаться быстрее.

Объясним, как происходит трансформация на примере дерегуляции. Скажем, только в одной сфере дерегуляции нужно принять 39 законов, а это значит 80 результативных голосований в Верховной Раде. По-хорошему, надо было сделать День дерегуляции в парламенте и принять эту стопку законов за день в первом чтении и за неделю – во втором. Решительно настроенное на реформы парламентское большинство так бы и сделало. Теперь же, когда мы видим 1-2-3 результативных голосований в день за реформаторские законы, то считаем это большой победой. Это так же, как считать марафонцем человека, который из 42 километров пробежала 10 метров. На самом деле марафонцем можно считать того, кто пробежал хотя бы половину, а мы от этого пока очень далеки.

Средний класс как способ мышления

— С одной стороны все социологические опросы свидетельствуют о низких рейтингах провластных политических партий, а во время последних выборов в объединенных территориальных общинах Блок Петра Порошенко победил более чем в 100 общинах. Итак, пассивное большинство на выборах, очевидно, побеждает пассионарное меньшинство?

— В любой общественной трансформации существует простая формула, которая ее описывает: активное меньшинство определяет направление, пассивное большинство определяет темп. Большинство априори не способно определить направление, поэтому всегда все общество движется туда, куда показывает это активное меньшинство.

Активная часть выбрала для себя европейский вектор, что означает не столько евроинтеграцию, которая сегодня стала для нас очень отдаленной, сколько приближение к европейским нормам демократии, правам человека и экономическим свободам. Последний пункт является определяющим и борьба с бедностью должна закончиться победой богатства, но это не значит, что олигархи должны победить большинство народа! Это означает, что большинство украинцев должны стать средним классом. Если не с экономической точки зрения, то хотя бы с социальной точки зрения: думать как средний класс, делать и развиваться как средний класс, формировать собственное будущее так, как это делает средний европейский класс.

Собственно, социологи отмечают, что украинский средний класс уже формируется больше не по признаку уровня доходов, а скорее по способу мышления. Это то же активное меньшинство, которое определило направление развития страны.

Это они стояли на всех майданах, формировали добровольческие батальоны и волонтерские движения, выдвинули ряд людей в исполнительную власть, где они занимаются настоящими реформами и даже смогли провести несколько десятков новых людей в парламент через разные партийные списки.

Но пока пассивное большинство будет ждать добра исключительно от государства, мы будем двигаться медленно. Если говорить в этом контексте о политике: одна партия условных реформаторов не сможет набрать большинство, это нереально. Не будут голосовать люди из пассивного большинства за тех, кто несет им изменения.

Стабильность и порядок несовместимы с реформами. Именно поэтому так трудно проводить реформы в стране, где большинство не хочет ничего менять. Для них реформы – это немного больше денег в кармане, и все.

Поэтому не надо думать, что новые политические силы победят. Они должны пойти на выборы и взять свои 15-20% в парламенте, что позволит определять повестку дня, серьезно работать в комитетах и продвигать реформаторские законы.

Бедные не потому, что глупые

— Если мы будем двигаться к первым положительным результатам 30-35 лет, не факт что Евросоюз в нынешнем виде еще будет существовать, а если и будет, то может оказаться не готовым принять Украину в европейскую семью. Не приведет ли это к разочарованию и реваншу толи пророссийского, толи националистического, либо какого-то другого дискурса? Что тогда может стать «идеей фикс» для дальнейшего развития страны?

— Нам не надо идти в Европу только для того, чтобы быть частью Европы. Сам Евросоюз, очевидно, очень сильно будет меняться в ближайшие годы. Нам нужна Европа как символ тех ценностей, на которых стояла Революция достоинства. Я их уже назвал: свобода, права человека, экономическое благосостояние и защита страны для дальнейшего развития.

Фактически для нас быть европейцами – значит быть в высшей лиге наций. Общественная трансформация, которая называется модернизацией, успешно произошедшая чуть больше, чем в 30 странах мира. Многие страны хотели бы это сделать, но у них нет предпосылок, а многие страны вообще не хотят, или не могут об этом думать.

Счастливая судьба Украины в том, что она уже стоит на пороге модернизации. Давно понятно, что именно и как нужно сделать. Осталось последнее и самое сложное: взять и сделать.

— Что для вас лично станет признаком точки невозврата в процессе изменений?

— Точек невозврата довольно много. Когда-то я отдельно писал об этом и насчитал их более десяти, но главная – это формирование большого слоя людей, которые сами на себя зарабатывают. Сегодня само становление среднего класса и обогащение должны стать национальной идеей.

Это же ужасно, когда Украина находится на 162 месте в мире по уровню экономической свободы по оценке Heritage Foundation! В этом списке мы соседи с Кубой, Северной Кореей и Туркменистаном. Это при том, что по уровню развития человеческого капитала Украина находится между 25-35 местами, достаточно неплохой показатель. Итак, старая пословица «почему бедные, потому что глупые; почему глупые, потому что бедные» – точно не про нас. Мы – не глупые, а бедные из-за низкой экономической свободы. Вот это и надо изменить.

35 лет – это же плохой и инерционный сценарий. Это такая страшилка для того, чтобы заставить всех нас делать что-то иначе. Теперь надо понять, кто и что должен делать иначе, а это как раз очень просто: граждане должны объединяться, политики должны объединяться, а люди должны работать на себя, ни от кого ничего не ожидая, а нынешняя политическая элита или двинется в реформах и сохранит власть и деньги, или уйдет пустоту в результате столкновения с теми, кто их презирает.

— Так украинский политикум является заложником олигархов и если и вводить изменения, то под надзором своих спонсоров. Кто кого поборет: олигархи независимых политиков или наоборот?

— Я бы так не сочувствовал нашей политической элите, которая настолько «заложник олигархов». На самом деле здесь непонятно кто чей заложник. Речь идет о том, что украинская политика до сих пор связана со старыми моделями развития, когда огромное количество телевизионной рекламы, вмешательства в результаты голосования и подкуп избирателей искажают реальную картину электорального поля.

Нам нужна избирательная реформа, а это, кстати, только одна из 18 ключевых реформ, которая за три года нисколько не продвинулась. Когда люди говорят, что никаких реформ нет – это неправда. Есть только одна такая реформа – избирательная. Во всех остальных все понемногу движется.

В чем должна заключаться эта реформа? Главное – это лишить политику олигархического влияния: отмена мажоритарных округов, где все покупается, открытые списки, чтобы граждане самостоятельно отсеивали нечестных людей, ограничение политической рекламы и введение теледебатов, во время которых люди увидят реальных людей с реальными программами, прозрачное финансирование политических партий. Вот эти вещи способны изменить лицо нашего политического класса.

Илья Лукаш

Фото: Dimitar Dilkoff/AFP/Getty Images