Олесь Доний о страхах Запада и протестных движениях в России

О страхах Запада

Если говорить не просто об отсутствии Путина, а об отсутствии централизованной власти, силы в РФ, — с одной стороны, мы, как страна, которая подверглась российской агрессии, стремимся к ее ослаблению. Западный мир хочет ослабления России до определенного предела, который может привести к дезинтеграционным процессам, потому что дальше – неизвестность. Неизвестное всегда страшит. С этим связано и отсутствие реальной поддержки альтернативных сил России со стороны западных структур. Формально им все сочувствуют, а на деле реальных усилий для свержения власти в России западный мир не делает. Самостоятельно российская оппозиция пока не способна создать альтернативу по множеству причин. Понятно, что когда-нибудь это время все же наступит. Украине необходимо иметь стратегическое видение, что делать с Россией, какой алгоритм поведения должен быть не только с властью Путина, но и с любой другой властью.

О протестном потенциале в России

Украина подзабыла инициативы по поддержке национальных движений. Напомню, во время революции 1917-1921 годов в Киеве проходил съезд народов России. Украинцы пытались поддержать различные силы. Потом был Антибольшевистский блок народов. В него входили разнообразные движения, ориентированные на получение независимости в России. В этот момент Украина как сообщество, негосударственная организация была забыта. Мы ничего в этом направлении не делаем. Отсутствие поддержки национальных движений, которые могли бы привести к созданию национальных государств, возможно, в отдаленной перспективе, может приводить к тому, что процесс интеграции, русификации и образования монолита, который станет опасностью для всего мира, будет продолжаться.

Прежде всего для этого нужны желание и понимание. Напомню, что оккупацию Советским Союзом Балтийских государств не признали многие страны западного мира. Поддержка эмиграции на Западе существовала. Это позволяло поддерживать движения сопротивления, освободительные движения. На первом этапе возглавили эти государства выходцы из западного мира – люди, которые либо эмигрировали, либо родились в эмигрантской среде. Это требует не средств, а осознания и понимания. У нас не существует центров по поддержке взаимоотношений и движений сопротивления в Российской Федерации. Можно прочитать, что по поводу языковой политики Татарстана были приняты определенные репрессивные меры со стороны российского центра – ограниченно преподавание языка. Что делают соседние страны для нивелирования этого давления? Почему у нас не издают на татарском языке какую-то литературу? Подзабыл западный мир и Украина такие рычаги давления, как поддержка национальных движений в РФ. Говорю не о тактике, а о стратегии. От стратегии зависит и тактика.

У меня стаж протестной деятельности колоссальный – с середины 80-х годов. После ГКЧП протесты в Москве были в десятки раз сильнее, чем в Киеве.

Я принимал участие в митингах 19-21 августа в Киеве. В первый день вообще было меньше тысячи человек. В то же время в Москве вышло колоссальное количество, то есть потенциал сопротивления был огромный. Вопрос в том, как он рассеялся. Какая-то часть протестантов эмигрировала, даже в Украину или Литву. В дальнейшем приход ко власти группы, которая была связана непосредственно со спецслужбами, стал причиной четкой деятельности по нивелированию этих протестных движений. Здесь очень важно, чтобы у протестных движений не было образца. Путин заинтересован, чтобы Украина находилась в нынешнем состоянии – коррумпированные элиты и бедное население. Украина в таком состоянии не является образцом для либеральных движений в России. Это выбивает почву из-под ног теоретически протестного электората со стороны России; неизвестно, к чему стремиться. Это вносит определенный дисбаланс, вводит в уныние. Власть этим пользуется.

О ситуации с Саакашвили

Для меня не удивительно, что Михеил Саакашвили вызвал идиосинкразию у украинской власти, как и у российской. Он стал общим врагом. Если проанализировать становление режима Петра Порошенко, то он делал те же шаги, что и Путин: монополизация финансов, контроль над медиа, контроль при помощи спецслужб над политическими и общественными организациями, дискредитация или маргинализация политической оппозиции. Очевидно, для Порошенко Путин является образцом политика. По таким же правилам он хочет руководить в Украине. Это можно было спрогнозировать еще при появлении так называемого мирного плана Порошенко. Там было предложение, которое меня тогда удивило, я понял, что его могли написать исключительно в Кремле: «Вывод украинских и российских наемников». На тот момент никто в Украине не позволял себе называть украинских добровольцев наемниками, даже коммунисты и регионалы. Такую терминологию использовали только кремлевские политики и публицисты. Власть сделала все от нее зависящее для нивелирования добровольческого движения, а в дальнейшем — и его сокрушения. Сначала поставили под абсолютный контроль, а затем начали деятельность против активистов, связанных с добробатами. Добробаты оказались угрозой как для новой власти Украины, так и для Путина. Оказывается, и для Путина, и для Порошенко враги общие. Именно в такой ипостаси оказался Саакашвили.

Главной целью было не посадить, а маргинализировать его. Безусловно, частично это властям удалось. Удар был очень ощутимый – по электоральной базе политической оппозиции. Не секрет, что в своем желании стать президентом во второй раз Порошенко задействовал механизм, который был в России во времена Ельцина, когда во второй тур сознательно был выведен Зюганов, то есть еще худший кандидат. Выбор: плохой и еще хуже. Именно для этого в Украине разрешается максимальная медийная деятельность российского лагеря («Оппозиционного блока» и партии «За жизнь»), а в черные списки попали те, кто имеет патриотические позиции. Таким образом Порошенко пытается монополизировать патриотический электорат, чтобы во второй тур никто из этой среды вышел. Очевидно, что будет все сделано для распыления голосов патриотического электората, чтобы они не смогли пройти. Социологические опросы свидетельствуют, что пока они занимают первые места. Обвинение в сотрудничестве с пророссийскими силами для патриотического электората – самый большой удар. Удар, нанесенный Генеральной прокуратурой, уже достиг определенной цели. Но Порошенко не рассчитал вес поста президента Грузии. Те медийные публикации, которые вышли на Западе – это удар не столько по Порошенко, как в целом по имиджу Украины. Внутренние акции меньше задели нынешнюю власть, они были готовы к протесту, хотя 10 декабря сторонникам Саакашвили удалось собрать достаточно большое количество людей как для Киева, как для этого периода. А вот к усилению западного давления власть не совсем готова. К сожалению, Украина все меньше становится субъектом геополитических процессов и больше зависит от различных воздействий. В дальнейшем Западу будет просто неприлично подкрашивать такой высокомерный и пренебрежительный режим.