Макрон-триумфатор: наполеоновские планы и карт-бланш для президента

Оппозицию будут представлять партия «Республиканцы» со 113 депутатами, Социалистическая партия, получившая 29 мест, политическое движение «Непокорившаяся Франция» Жан-Люка Меланшона с 17 представителями, с коммунистами у них будет 30 мест, «Союз демократов и независимых» с 18 мандатами.

Национальный фронт Марин Ле Пен потерпел сокрушительное поражение и получил только восемь мандатов. Они даже не смогут образовать фракцию или группу. Хотя сама лидер крайне правых выиграла выборы в округе Энен-Бомон на севере страны и впервые стала депутатом парламента. Хотя как считать. В прошлом созыве Национального собрания у партии Ле Пен было только 2 места. Рост представительства в четыре раза. Можно при особом желании считать это победой.

Нужны быстрые успехи

Уже результаты первого тура 11 июня показали успех партии президента Макрона. Оставалось дождаться итогов второго тура, чтобы определить насколько он сможет контролировать парламент. Теперь такая возможность у него есть и, в принципе, обещанным реформам ничего в Национальном собрании помешать не должно.

По негласной политической традиции, после выборов правительство подает в отставку. Такая норма в законодательстве не прописана, но четко соблюдается. И на этот раз кабинет Эдуарда Филиппа подал в отставку, которая называется технической. Новое правительство будет сформировано в ближайшие дни. Существенных перестановок не ожидается и премьер-министром останется его нынешний глава.

Нынешний французский избирательный цикл, сначала президентский, а потом парламентский, проходил по местным понятием довольно бурно. Рушились старые представления и давно известные политические конструкции. Кампания показала высокий общественный запрос на отказ от двухпозиционной системы правые-левые и на новых деятелей, желательно молодых. Если не по возрасту, то по нахождению в политике.

С другой стороны, голосования показали усилившуюся апатию избирателей. С каждым туром число принимавших участие в выборах уменьшалось, и 18 июня был установлен своеобразный антирекорд: всего около 43% избирателей высказали свою волю. Хотя не последнюю роль могла сыграть жаркая погода.

Как отмечают многие обозреватели, французы просто устали от выборов, политической шумихи. Это обстоятельство, в каком-то смысле, отравляет вкус победного вина. Все опросы предсказывали победу Макрона и его кандидатов, что лишало смысла сторонникам других партий идти и голосовать.

Теперь уже не так важно, почему больше половины французов не голосовали. Это обстоятельство из технического превращается в политическое. Судя по всему, лидеры движения Макрона это понимают.

«Низкая явка — это всегда плохо для демократии, — цитирует премьера Эдуара Филиппа Euronews. – У низкой явки множество причин, каждая из которых должна быть проанализирована. Для правительства это означает необходимость добиться успеха. Доверие избирателей нужно завоевать безупречной работой, приверженностью делу и конкретными результатами».

Здесь Макрона и его коллег ожидают две опасности.

Во-первых. Отвечая на общественный запрос, в его команде и в парламентской фракции много новичков, не имеющих политического опыта. Уже очевидно, что будут проблемы с фракционной дисциплиной, внутренними конфликтами и даже выходом из фракции. Нужно считаться с возможностью потери трех-пяти депутатов. Страшного ничего нет, запас прочности достаточный, но важны тенденции.

Во-вторых. От Макрона и его кабинета ждут реформ. Так получилось, что левацкие загибы социалистов привели страну в сложное экономическое состояние. Социальная нагрузка на бюджет становится настолько большой, что он ее нести не в состоянии.

Экономика нуждается в полной перезагрузке и проведении либеральных реформ, освобождении бизнеса от давления государства и его бюрократии. Франция проигрывает в экономическом развитии не только соседней Германии, но также Великобритании. Все понимают, что необходимы глубокие и комплексные реформы, но никто не готов жертвовать достигнутым благополучием ради этого.

Нельзя сказать, что предшественники Макрона не пытались что-то делать. Однако, пасовали перед возникающим общественным недовольством, которое часто выплескивалось на улицы в довольно бурных и драматических формах.

Предлагаемое президентом сокращение государственного аппарата и отказ от ряда социальных бюджетных благ вряд ли понравится тем, кто на парижских улицах заставил президента Олланда отказаться от подобных планов. Насколько будет тверд Макрон, не очень ясно.

Еще одна тяжелейшая проблема — трудовые отношения. Бизнес давно недоволен слишком большими правами нанятых работников, сложностью процесса сокращения персонала и необходимостью выплаты значительных выходных пособий.

Все понимают, что в этом отношении французские предприятия проигрывают своим европейским и американским конкурентам, не говоря уже о китайских. Тем не менее, профсоюзы, традиционно сильные во Франции, категорически выступают против. По их призыву с протестами на улицы выйдут сотни тысяч. Такое уже было не один раз. Иногда даже генерал де Голль уступал.

Тем не менее, убедительное большинство в парламенте может дать Макрону и премьеру Филиппу достаточно прочный тыл. Даже всеобщие стачки, на которые французские профсоюзы идут весьма охотно, не означают их безусловную победу. Здесь возможны разные варианты и многое будет зависеть от искусства президента достигать компромисса.

Пока не ясно, хватит ли у него политической гибкости в поисках баланса между необходимостью уменьшить государственные социальные расходы, снизить налоги, облегчить процедуру сокращения персонала и получить согласие профсоюзов на относительно короткий срок на снижение доходов работающих по найму.

Макрон не может отказаться, подобно Олланду, от проведения реформ. Более того, они, при всей их сложности и болезненности, должны дать эффект в течение первой половины его президентского срока. В этом случае у него появится, во-первых, перспектива получить мандат на второй срок и, во-вторых, приступить к более длительным и сложным реформам.

Первая, как говорят немцы, Kraftprobe — проба сил будет ближе к осени. Президенту придется выдержать осаду со стороны левых, правых и профсоюзов. Практически со стороны всех. Результат надолго определит внутриполитический тренд Франции. Генерал де Голль в свое время проявил твердость, и ему удалось вывести страну из глубочайшего кризиса. Макрону это еще только предстоит.

ЕС, оборона, безопасность

При все нынешних внутриполитических сложностях, Макрон гораздо лучше чувствует себя во внешней политике. При этом ее экономическая и финансовая составляющие также имеют внешнеполитическое измерение. В первую очередь это относится к ЕС.

Французский президент — убежденный глобалист. В первую очередь это относится к его желанию максимально усиливать центростремительные процессы в ЕС.

Стержнем этой политики будут тесные отношения с Германией. Сильная позиция Парижа в интересах Берлина. С выходом Великобритании из единой Европы, Франция остается единственной страной в Союзе, обладающей ядерным оружием.

Французская армия показала свою боеспособность в зарубежных операциях. В частности, в Сирии и Мали. Судя по всему, Германия не прочь содействовать выдвижению Франции на первые позиции в обеспечении безопасности Европы, а себе оставить главенствующую экономическую и технологическую роль.

Второй важной составляющей, в которой Берлин не прочь уступить первенство Парижу, — это выстраивание отношений с США на равных, а не с позиции младшего партнера.

Если в Вашингтоне возобладают изоляционистские настроения, что пока маловероятно, то образовавшийся вакуум при поддержке Германии с удовольствием заполнит Франция. Не случайно еще во время президентской кампании Макрон говорил, что европейские страны должны поучаствовать в финансировании перевооружения и дальнейшего обучения французской армии, которая готова стать гарантом военной безопасности ЕС и НАТО.

Встреча Макрона с Путиным в конце мая также продемонстрировала, что Франция усиливает активность не только в центральной части Африки, но и в северной части континента. Ливия не была предметом переговоров, но российские поползновения увеличить свое присутствие в этой стране вызвали довольно негативную реакцию не только в Париже, но и в Риме. Последнее для Москвы особенно неприятно. Похоже, что именно с этим связан уход ливийской проблемы из центра московского внимания.

Хотя в ходе переговоров Путина и Макрона декларировалось достижение некоторого взаимопонимания по Сирии, дальше слов дело не пошло. Очевидно, Москва потеряла всякую надежду и поэтому угас интерес добиться чего-то подходящего для Белокаменной от Парижа. Как сказал Путин, российско-французское сотрудничество по Сирии закончилось не начавшись.

Есть еще одна сфера, как это выяснилось на упомянутых переговорах с Путиным, представляющая интерес для французской дипломатии — это политика ЕС в Восточной Европе. В частности, в Украине и Молдове.

Здесь также Париж может рассчитывать на поддержку Берлина в выдвижении на первые роли. В немецкой столице несколько устали от непробиваемости российской позиции по Донбассу и готовы быть на шаг позади французов. Это не слишком обрадовало Москву, поэтому там не хотят возобновления «нормандского формата». Более того, Кремль в ближайшее время попытается устроить другой формат: Вашингтон-Москва-Киев. Здесь Путин возлагает надежды на желание Трампа урегулировать конфликт на Донбассе и записать это себе в актив в условиях разворачивающегося обострения внутриполитической обстановки.

Carte blanche, полученный Макроном от избирателей, означает наличие неограниченных полномочий. Сейчас имеет место значительное общественное воодушевление, но в случае промедления с выполнением обещаний оно быстро уступит место разочарованию и росту радикальных настроений.

Президент, его кабинет и партия La Republique En Marche! должны совершить политический марш-бросок и показать свои реформаторские возможности. Иначе полученный белый чистый лист не выполнит своей роли.

Юрий Райхель