Кремль снижает градус противостояния с Украиной: сирийское продолжение крымской диверсии

Вербальная эскалация

Исходя из того, что вся кампания по поводу какой-то диверсии в Крыму столь грубо сколочена, вероятно, что она заранее не планировалась. Так называемые доказательства пришлось искать спешно и под давлением начальства. Как известно, быстро серьезные дела не делаются.

Характерной особенностью российских действий была искусственно и искусно нагнетаемая напряженность. Видимо, считалось несложным перепугать Запад и Киев до полусмерти возможностью вторжения российской армии, которая вблизи границ Украины проводит несколько учений.

В Москве серьезно полагали, что Вашингтон, занятый избирательной кампанией, не будет тверд в своих действиях. Уходящая американская администрация не готова провоцировать расширение конфликта в Украине. В таких условиях, как представлялось Москве, легко заставить западные страны воздействовать на Киев, чтобы принять российские условия окончания конфликта на Донбассе. Казалось: что достаточно громко высказать угрозы — и весь мир дрожа от ужаса, кинется выполнять московские требования.

Все это выглядело несколько странным после саммита в Варшаве, когда союзники по НАТО твердо решили противостоять возможной агрессии РФ. Это решение поддержали даже очевидные российские клиенты — Венгрия, Греция, Кипр, в какой-то мере Словакия.

Все теракты «Исламского государства» в Европе – работа Кремля

Почему в Кремле решили, что его все боятся, — сказать трудно. Скорее всего, в московских коридорах власти эту легенду сочинили и так много раз повторяли на федеральных каналах – что, в конце-концов, сами в нее поверили. Такое бывало, и не раз, с авторитарными правителями, не признающими иного мнения, кроме собственного.

Где-то в глубине души российское руководство сознает бесперспективность открытого противостояния с НАТО. Однако это совершенно не исключает вербальной эскалации, на словах и в дипломатических демаршах. И это было сделано с подлинно российским размахом. Многие на Западе поверили в возможность вторжения в Украину и даже отсчитывали часы до «большой войны».

Американский журнал Newsweek предполагал, что от идеи силовой акции Путин не отказался.

В статье «Путин готовится к новому удару по Украине» директор международного образования в университете Чепмена и старший научный сотрудник Атлантического совета Джеймс Койл пишет, «Почему именно сейчас? Возможно, Россия понимает, что работает на пределе своих сил и возможностей. Она поддерживает повстанцев в Украине, ведет боевые действия в Сирии и переживает рецессию, которую только усугубляют связанные с Украиной санкции. В интересах России положить быстрый конец войне, даже если Путину для этого нужно будет ввязаться в военные действия… Всплеск враждебности происходит в трудное для Запада время. Тем не менее, Соединенные Штаты и Европа должны быть готовы к увеличению затрат ввиду дальнейшей агрессии России».

Проблема в том, что вербальная эскалация по определению — ограничена во времени. Если ее не испугались сразу, то в дальнейшем никаких результатов она не даст. Запад в российскую легенду об украинских диверсантах не поверил, а из Вашингтона твердо предложили не нагнетать.

Пропагандистский пузырь, к тому же, чрезмерно надутый, стал быстро схлопываться. Конечно, мы еще увидим аресты непричастных, кадры со взрывчаткой и прочие атрибуты российской пропаганды. Жаль наших соотечественников, оказавшихся заложниками российской политики. Но это в определенном смысле плата за поездки в Крым.

Стрельба по бутылкам: большая война и детские комплексы Путина

Вся история с крымскими диверсантами в первую очередь была обращена внутрь страны. Накануне выборов в Думу население запугивали внешними врагами. И понятно почему. По отрывочным данным партия власти «Единая Россия» сталкивается с откровенной враждебностью избирателей. Экономическая ситуация не улучшается — и надежд на выход из кризиса в обозримой перспективе никаких.

Остается только кричать о внешней угрозе. Что и сделано в крымской истории.

Но российских граждан внешние сложности интересуют все меньше. В крупных городах многие не поверили в сказку об украинских диверсантах. И это плохой сигнал для кремлевских пропагандистов. Даже вербальная эскалация не помогла.

Иранский разворот

Ситуация в Сирии вызывает большие опасения как в Москве, так и в Тегеране. Попытки правительственной сирийской армии окружить оппозиционеров в восточной части Алеппо не привели к цели. Наоборот, наступающие сами попали в окружение.

Этот многослойные пирог означает, что в Сирии армии Асада все сложнее контролировать свою территорию. Не случайно в западных и арабских газетах часто бои за второй по важности сирийский город сравнивают со Сталинградом. В силу стратегического положения переход Алеппо под контроль боевиков будет означать полное крушение режима — как в военном, так и в дипломатическом смысле.

Понятно, что Москва и Тегеран ни в коем случае не могут этого допустить.

Иран уже глубоко вовлечен в сирийский конфликт. Как пишет московская газета «Коммерсант», на стороне Асада воюет до 10 тыс. иранских военных. Кроме того, с ними ведет операции ливанская шиитская группировка Хезболла, численность которой в Сирии оценивается экспертами в 5-8 тыс. боевиков. Добавим к этому финансовую помощь режиму Асада из Ирана, ее оценивают в $6 млрд — и поставки за первое полугодие текущего года 136 тыс. тонн нефти.

Иран в Сирии ведет войну со своим злейшим врагом Саудовской Аравией и отступить не может по геополитическим соображениям. Россия хочет любой ценой закрепиться в восточной части Средиземного моря. По теории московских стратегов, таким образом можно усилить свои позиции на переговорах с США. И Путин внес на рассмотрение Думы законопроект о размещении в Сирии военной базы на постоянной основе.

Сложность положения Дамаска вынуждает Кремль все сильнее втягиваться в конфликт. Несмотря на ограниченность российского контингента, потери он несет все равно. Возникает весьма неприятная перспектива.

От Хусейна — до Асада: связи Путина с мировыми диктаторами

Массированная помощь России и Ирана людьми и вооружением не позволяет добиться перелома в пользу Асада. Похоже, что Иран уже не в состоянии увеличивать свой контингент. Москва, со своей стороны, всячески избегает такого поворота, при котором ей придется участвовать в наземных операциях. Пока она приняла решение усилить бомбежки боевиков.

Для этого на иранскую авиабазу вблизи города Хамадан переброшены дальние бомбардировщики Ту-22М3 и фронтовые бомбардировщики Су-34. Они уже совершили боевые вылеты. Сопровождали их многофункциональные истребители Су-30СМ и Су-35С, базирующиеся на аэродроме Хмеймим. Хотя на нем уже размещены российские военные самолеты, но он имеет только одну взлетную полосу и длина ее недостаточна для Ту-22М3. Аэродром используется и для гражданских самолетов, что ограничивает количество вылетов. Видимо, это не в последнюю очередь заставило обратиться к иранским властям за согласием на использование аэродрома возле Хамадана.

До этого бомбардировщики вылетали с аэродрома в Моздоке в Северной Осетии. Расстояние до целей в Сирии более 2,5 тыс. км и это на пределе дальности их полета. В связи с этим бомбовая нагрузка не превышала 7 тонн. Из Хамадана до Алеппо примерно 900 км, что позволяет существенно увеличить бомбовую нагрузку, которая в пределе составляет 24 тонн.

Прямой связи между так называемой крымской диверсией и размещением российских самолетов в Хамадане нет. Судя по всему, об этом договорились в ходе переговоров президентов России и Ирана в Баку в начале месяца. Тем не менее, налицо перенос центра тяжести российской политики в Сирию.

Наряду с размещением самолетов в Иране поступили сообщения о проведении российским флотом стрельб в восточной части Средиземного моря и в акватории Каспийского моря. Там Россия стреляла крылатыми ракетами «Калибр», запросив коридоры у Ирана и Ирака. Эффективность применения крылатых ракет в Сирии невысокая. К тому же, это дорого стоит. Тем не менее, действали и по пропагандистским соображениям для демонстрации возможностей российского флота. Пусть боятся.

Появление российских бомбардировщиков на иранской авиабазе вызвало неоднозначную реакцию в обществе.

Выборы в Грузии «случайно» совпали во времени с военными учениями Кремля на Кавказе

Депутат иранского парламента от города Исламабаде-Гарб Хешматоллы Фалахатпише заметил, что статья 146 конституции Ирана размещение в стране иностранных военных баз. На это председатель меджлиса Али Лариджани ответил, что Иран не предоставлял России военную базу. Юридически это действительно так. Российские самолеты ее только используют для своих целей. Во всем остальном она остается под иранским командованием.

С другой стороны, как отмечает обозреватель персидской службы ВВС Ибрагим Халили, «В целом официальные лица Ирана предельно открыто говорят о необходимости более тесного сотрудничества с России по сирийской проблеме». Недавнее потепление отношений между Россией и Турцией вызвало целый поток комментариев о возможности создания оси Москва-Тегеран-Анкара. Пока об этом говорить рано, так как цели у трех столиц разные. В том числе и в Сирии.

Западное напряжение

Похоже, что заявление Путина о выходе из нормандского формата вызывало беспокойство в Берлине, Париже и Брюсселе. По крайней мере, германский министр иностранных дел Франк-Вальтер Штайнмайер попытался на встрече с российским коллегой Сергеем Лавровым несколько смягчить позицию Кремля как по Украине, так и по Сирии. И в обоих случаях потерпел полное фиаско.

Это вызвало волну гневных комментариев ведущих немецких газет. Так, обозреватель газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung Бертольд Колер критикует германский МИД за отсутствие твердости: «Цинизм Москвы проявляется, конечно, не только в Сирии. Заявления Кремля, касающиеся Украины, также пропитаны ложью, насмешкой и издевкой. Чего может добиться в таких обстоятельствах внешняя политика Германии? Она должна демонстрировать Кремлю, что кооперация ему выгодна, а конфронтация — нет. Однако некоторые голоса на Западе, даже в Германии, позволяют Москве предполагать обратное. Выражающие понимание позиции России и принимающие желаемое за действительное, которые подают эти голоса, подчас заходят так далеко, что недолго начать проявлять понимание и московского цинизма».

Встреча Штайнмайера с Лавровым показала нежелание Москвы к дальнейшим переговорам с участием Берлина и Парижа. Кремль решил испытать новый стиль поведения в отношении этих столиц.

В российской прессе постоянно пишут о падении рейтинга Ангелы Меркель и катастрофических для нее результатах земельных выборов в Мекленбурге-Передней Померании и Берлине в сентябре. В первой земле находится и округ, от которого избиралась Меркель в бундестаг.

Смена караула: после Brexit’а Германия может стать главным союзником США

Не меньшие избирательные проблемы и у Олланда, хотя его рейтинг несколько увеличился. Еще хуже избирательные шансы у германских социал-демократов и Штайнмайера. Вот почему в Москве решили проявить твердость в отношении, как считают в Кремле, уходящих политиков и ждать — пока прояснится ситуация в США после выборов в ноябре.

Надежды на победу Трампа уменьшаются с каждым днем. Об этом свидетельствуют его судорожные попытки за счет перемен в своем избирательном штабе наверстать все увеличивающийся разрыв от Хиллари Клинтон. Начинается важнейший этап кампании — поездки кандидатов по стране. Если Клинтон не допустит какой-то стратегической ошибки, то шансы выиграть у нее существенно возрастут.

Вторая проблема. Запад не согласен вести переговоры без участия Украины. Со своей стороны Москва делает все, чтобы Киев исключить. Сейчас эту проблему не решить. Остается ждать американских выборов — и предложить победителю решить украинский и сирийский конфликты на двоих.

Интересно, что такое развитие событий категорически не устраивает Иран. Там с большим подозрением относятся к подобным маневрам российской дипломатии и пытаются максимально закрепиться в Сирии.

Действия Москвы по дестабилизации ситуации в Украине, нежелание хоть как-то учесть западные интересы в Сирии вызывают известное напряжение в ведущих европейских столицах. Там все больше проникаются мыслью, что договориться с нынешним российским руководством будет если не невозможно, то крайне трудно.

Политика России будет в значительной степени определяться развитием военной ситуации в Сирии. Если иранским военным вместе с боевиками Хезболлы и армией Асада при поддержке российской авиации удастся переломить ход сражения за Алеппо, то нам следует ожидать обострения ситуации на Донбассе.

На все это у России осталось примерно три месяца.

Юрий Райхель