Большая китайская стена — на этот раз в море

Спор идет в отношении ряда островов, на которые претендует как Китай, так и другие государства региона. Причем в Южно-Китайском море (ЮКМ) некоторые острова являются предметом претензий сразу нескольких стран. Порой конфликт принимает несколько причудливые формы. В частности, Южная Корея категорически против того, чтобы море называлось Восточно-Китайским. В Сеуле настаивают на названии Восточное. Cоседи Ирана также против названия Персидский залив. Они требуют, чтобы все употребляли название Арабский.

История противостояния

С 1950-х годов конфликт в Южно-Китайском море развивался главным образом как противостояние Китая и Вьетнама. Он охватывал по большей части акватории вокруг Парасельских островов (кит. Сиша, вьет.  Хоангша).

В феврале 1959 года китайцы безуспешно пытались утвердиться на этих территориях. Над островом Дрюмон на высоком шесте был поднят флаг КНР. Это вызвало противодействие южновьетнамских пограничников. Тогда конфликт завершился словесными перепалками.

Уже 15 января 1974 г. на острова Робер, Мани, Дункан и Дрюмон группы Круассан Парасельского архипелага высадились китайские рыбаки. Южновьетнамские власти попытались дать отпор и 16-17 января рыбаки были без применения оружия выдворены с островов Мани и Робер южновьетнамской морской охраной.

Китайские боевые корабли с десантом вошли в район конфликта. В ходе вооруженного столкновения южные вьетнамцы были вытеснены со всех островов группы Круассан. К 20 января 1974 года Пекин установил полный контроль над всем Парасельским архипелагом.

Захват островов открыл Китаю прямую дорогу дальше на юг к архипелагу Спратли (кит. Наньша, вьет. Чыонгша). В конце 1980-х годах Китай отправил туда свои военные корабли, которые после нескольких столкновений с вьетнамскими судами захватили целый ряд островов и рифов. Пытаясь захватить еще больше, в начале 1995 года китайские моряки высадились на рифе Мисчиф, расположенном вблизи филиппинского побережья. Прилегающий район стал патрулироваться китайскими военными судами.

Тем не менее, Манила, несомненно при поддержке Вашингтона, направила в район свои боевые корабли и угрожала начать военные действия для вытеснения китайских сил из своих территориальных вод и экономической зоны. Тогда Пекин счел нецелесообразным начинать военные действия и предпочел отступить. После ряда столкновений китайских и вьетнамских военных кораблей на 10 лет наступило затишье.

Китай решил использовать так называемую мягкую силу. Были попытки начать со странами региона начать совместную разведку и даже добычу полезных ископаемых в районах островов. Ничего существенного не вышло. Все проекты оказались в руках китайских компаний, и это вызвало сильное недовольство в столицах стран Юго-Восточной Азии. Более того, несмотря на огромные усилия, китайцам не удалось не то что вытеснить американцев, но даже сократить их присутствие и влияние в регионе. Наоборот, например, торговля Вьетнама и США стремительно растет.

Все это толкнуло китайское руководство к переходу к силовым методам по отношению к спорным островам. Это является трендом политики Пекина и он распространяется не только на Парасельские острова и архипелаг Спратли, но также на острова Сенкаку (кит. Дяоюйдао) в Восточно-Китайском море. Здесь территориальный спор ведется уже с Японией и Тайванем.

Оба архипелага в Южно-Китайском море представляют собой цепь малых и необитаемых островов. Для усиления своего контроля над ними Китай стал увеличивать площадь некоторых островов искусственными насыпями. Настолько активно, что на четырех уже есть взлетно-посадочные площадки для самолетов. Естественно, что такая экспансия вызывает противодействие других государств.

Малаккская проблема

Предполагается, что в Южно-Китайском море находятся значительные залежи нефти и газа. По оценке Энергетического управления США, их запасы составляют около 11 млрд барр. нефти и 538 млрд куб. м газа. Разведка углеводородов уже становилась предметом острых споров Китая и Вьетнама. Хотя до выстрелов дело не дошло, но стороны были весьма близки к этому. Интересно, что шельф архипелага Спратли плохо разведан и вполне возможно, что никакой нефти и газа не содержит.

Второй привлекательной стороной двух архипелагов является рыболовство. На Южно-Китайское море приходится 12% мирового вылова рыбы. В Китае в этой крайне важной в отрасли занято более 9 млн человек и дает она $279 млрд в год.

Однако не углеводороды и даже не рыба с аквакультурой определяют столь настойчивое желание Пекина закрепиться на архипелагах в Южно-Китайском море. Есть проблема гораздо более важная, и она имеет геополитическое и военно-стратегическое значение.

Надзор над акваторией ЮКМ означает контроль над Малаккским проливом между Малайским полуостровом и индонезийским островом Суматра. Через относительно неширокий пролив, в наиболее узкой части 2,5 км, в год проходит несколько десятков тысяч судов. Наряду с Суэцким, Панамским каналами и Ормузским проливом — это один из важнейших мировых морских путей. Через Малаккский пролив и ЮКМ проходит товаров составляющих 25% мировой торговли. Судоходство через пролив и ЮКМ имеет для Австралии и других стран южной части Тихого океана очень важное значение.

В силу этих обстоятельств и с учетом опыта Второй мировой войны, когда Япония с захватом Сингапура установила контроль над Малаккским проливом, китайских стратегов крайне беспокоит возможность американского флота перекрыть это узкое горлышко китайской внешней торговли.

Отсюда вытекает значение военного фактора. В обозримой перспективе китайский военно-морской флот будет серьезно уступать американскому в Тихом океане. Проблемой является выход в океан субмарин проекта 094 «Цзинь», которые составляют основу китайского подводного флота, незаметно для американских систем контроля и слежения.

Крупнейшая база китайских подводных лодок расположена на острове Хайнань. Чтобы скрыться от американских спутников китайским морякам необходимо создать в ЮКМ особые зоны, куда не будут заходить иностранные корабли. Известный российский эксперт по китайской армии Василий Кашин отмечает, что из-за технического несовершенства своих подводных лодок типа «Бастион»  подобную систему использовал советский военно-морской флот.

Вопрос военного контроля над ЮКМ стал для Пекина стратегической линией. Как уже отмечено, для этого превращается ряд отмелей в искусственные острова, на которых размещается военная инфраструктура. В частности, взлетно-посадочные полосы, площадки для радаров. Искусственные острова легко могут быть превращены в военные базы, пусть и ограниченного применения. В свою очередь, они помогут организовать постоянное патрулирование в зонах ЮКМ удаленных от острова Хайнань. По мнению китайских стратегов, это позволит диктовать условия в акватории ЮКМ.

Внутренний фактор

Для разрешения противоречий с Китаем Филиппины подали иск в Международный арбитраж. Пекин в этом юридическом споре потерпел унизительное поражение. По всем 15 пунктам иск Филиппин был удовлетворен.

Хотя в Пекине заявили, что решение гаагского арбитража не признают, тем не менее, идти на серьезное обострение не захотели.

Во-первых. Рост напряженности в ЮКМ неизбежно отразится в Восточно-Китайском море вокруг островов Сенкаку. В Японии растет поддержка отмены антивоенных статей конституции. После недавних выборов в верхнюю палату парламента, которые выиграла правящая партия премьера Синдзо Абэ, законодательных препятствий для изменения конституции практически нет.

Превращение Японии в полноценную военную державу существенно меняет положение на Дальнем Востоке и Восточной Азии. Представлять себя агрессором для Пекина сейчас не выгодно, так как это сплотит против него практически всех соседей. И Япония с ее военно-техническим потенциалом здесь будет в авангарде.

Во-вторых. В сентябре в Пекине состоится саммит G20. На нем будет решаться вопрос включения юаня в корзину расчета специальных прав заимствования. Другими словами, превращения его в мировую валюту. Кроме того, для Си Цзиньпина по внутренним причинам крайне важно продемонстрировать укрепление международного авторитета страны, которой он руководит.

В-третьих. Временное отступление не означает изменение долгосрочных целей. Со времен Дэн Сяопина китайская внешняя и внутренняя политика претерпела серьезную эволюцию. Нынешний лидер Си Цзиньпин свой авторитет основывает  на концепции сильного государства. Идея национального возрождения «Китайская мечта» подкрепляется усилением дипломатического наступления и в случае необходимости применением в известных пределах военной силы.

Столкновение с Японией Китаю сейчас не под силу. Здесь не получить внутриполитических очков. Вот ЮКМ может стать тем регионом, где можно показать себя.

Филиппины связаны с США военным договором. Однако в Пекине уверены, что за скалы и рифы Вашингтон воевать не будет. Здесь Си может подать себя как собирателя китайских земель потерянных в период вековой слабости Поднебесной.

Осенью 2017 года пройдет очередной съезд Компартии, на котором Си планирует укрепить свои позиции, поэтому внешнеполитические успехи очень нужны.

Для решения задачи укрепления личной власти Цзиньпина необходима поддержка высшего армейского командования. Будучи сыном партизанского командира в период гражданской войны, помощником министра обороны в начале своей карьеры и мужем певицы ансамбля песни и пляски Народно-освободительной армии Китая, генерал-лейтенанта Пэн Лиюань, Си хочет продемонстрировать особые связи с военными. Для этого продвигаются лояльные генералы, которым дается возможность показать себя в конфликтах невысокой степени накала. Втянутая в подобные действия армия становится опорой власти Си Цзиньпина.

Несмотря на то, что на модернизацию китайской армии были потрачены триллионы долларов, у нее есть большая проблема — отсутствие опыта ведения масштабных боевых действий. Последний раз это случилось в 1979 году. Многие нынешние генералы китайской армии в то время были молодыми офицерами. Хотя Пекин тогда заявил о своей победе, на самом деле кампания не стала выигрышной. Вьетнамская армия оказала жесткое сопротивление, китайская понесла неоправданные потери и существенно продвинуться вглубь Вьетнама не смогла.

Ничего удивительного в том, что жесткая внешнеполитическая стратегия Си Цзиньпина поддерживается военными. В ней они видят возможность укрепления своего положения и дальнейшего продвижения по службе.

Поиск альтернатив

Угрозы, связанные с блокированием или нарушением судоходства в Южно-Китайском море и Малаккском проливе, предыдущий лидер Китая Ху Цзиньтао охарактеризовал как «малаккская дилемма». Уязвимость страны от возможного перекрытия этой водной артерии вынуждает Пекин искать альтернативные пути для своей торговли.

Не удивителен интерес Китая к Северному морскому пути вдоль берегов Сибири. Налаженная навигация по нему позволила бы значительно сократить срок доставки товаров из Шанхая в Лондон или Роттердам. Проблема в том, что, несмотря на глобальное потепление навигация на севере возможна только три месяца в году и только в сопровождении мощных ледоколов, которыми Москва не располагает. К тому же практически отсутствует необходимая морская и сухопутная инфраструктура на севере России и когда она появится неизвестно.

Есть и еще один фактор риска. Это сейчас отношения с Россией удовлетворительные. Однако последние события показали, что они могут измениться буквально за несколько часов на противоположные.  И тогда северный вариант окажется подобным «малаккской дилемме».

Морские сложности обусловили возрастающее внимание к поиску сухопутных альтернатив. Так был возрожден план Экономического пояса Шелкового пути через Центральную Азию, Каспийское и Черное моря, Украину в Европу и через Турцию на Ближний Восток, Средиземное море в Северную Африку.

Прямую конкуренцию с морским транспортом на всем протяжении такой сухопутный коридор не выдержит. Однако возникновение военно-политического кризиса в ЮКМ или в других чувствительных точках Мирового океана может существенно повысить роль сухопутных коридоров. В частности, Шелкового пути.

Не случайно Китай вкладывает значительные средства в развитие железнодорожного транспорта в государствах Центральной Азии и Южного Кавказа. Заодно решаются политические проблемы, а также усиливается проникновение китайского капитала в эти государства.

Украинский интерес состоит в подключении к одному или нескольким таким транспортным коридорам. В условиях российской блокады нашей торговли с государствами Центральной Азии и Китая развитая железнодорожная инфраструктура поможет нам решить эту важную проблему.

Унизительное поражение Китая в гаагском суде не остановит экспансию Пекина в ЮКМ. Слишком важно для него закрепиться в этой стратегической позиции. Хотя до горячего конфликта пока дело не дошло, но такая возможность становится все более реальной в ближайшей перспективе. Дальше наступит очередь споров с Японией. Кипение страстей в Южно-Китайском море обещает быть долгим.

Юрий Райхель