Михаил Калиниченко о лобби столичных застройщиков и уставших киевлянах (видео)

— Общественные советы создавались для того, чтобы построить эффективный механизм взаимодействия между общественностью и органами государственной власти. Насколько получилось воплотить этот механизм: диалог власти и общественности?

— Не только для этого, но и для того, чтобы влиять на государственную политику.

— Особенно при принятии важных государственных решений?

— Конечно, важных политических решений. Только при Киевской городской администрации существует, кстати, 70 таких органов. Это комиссии, экспертные советы, общественный совет, антикоррупционный совет. И все эти органы в большинстве своем возглавляют именно представители исполнительных органов власти. Поэтому нельзя сказать, что сегодня при Киевской райадминистации их не существует. Если же останавливаться на эффективности, сказать, что они влияют, нельзя.

Тот механизм, который у нас есть, а именно, электронные петиции и общественные слушания, проводится под эгидой органов исполнительной власти. Они хотят, чтобы эти процессы были контролируемыми, чтобы процессы происходили таким образом, в том направлении, который сегодня нужен власти.

— Кто, те люди, входящие в состав общественных советов? И действительно ли они озвучивают глас народа?

— Это дискуссионный вопрос. Есть постановление № 996 уже с поправками, которые ограничивают состав общественного советов. Есть десять районов, в которых существуют общественные советы, созданные при районных государственных администрациях. Институты гражданского общества много лет подряд представляют эти общественные советы, находящиеся при районных государственных администрациях.

Я принимал участие в формировании общественного совета 2016-2017 года. Орган также был настроен на минимальный количественный состав и, соответственно, контролируемый сугубо гражданским обществом. В то время у нас получилось создать и принять всех желающих, которые присутствовали на учредительном собрании. Это был 191 представитель гражданского общества. Надо давать возможность этим людям знакомиться, участвовать в жизни города. Это позитив.

Если говорить об общественной экспертизе и общественном контроле, то здесь стоит уже вопрос профессионализма. И не всегда представители институтов гражданского общества соответствуют критериям, необходимым для того, чтобы провести профессиональную общественную экспертизу и общественный контроль.

— Существует такое понятие, как карманные общественные советы. То есть руководитель ставит своих людей. Какая мотивация у этих людей и откуда они берутся?

— Как правило, это депутаты районных советов, руководители районных организаций политических партий. Те структуры, которые уже были когда-то организованы, и, возможно, когда та или иная политическая сила находилась у власти. Они интегрировались и в общественный сектор. Такой треугольник — бизнес, власть и гражданское общество, но в плохом смысле, он сотрудничает в контексте реализации тех или иных проектов. Обычно, это политические и финансовые проекты. Инициатива власти фактически должна быть согласована этми псевдообщественными активистами.

— Я так понимаю, что псевдоактивисты, о которых вы говорите, там очень крепко сидят и не хотят уступать место для действительно идейных людей, которые бы эффективно работали и озвучивали проблемы общественности.

— На самом деле, так. Именно такую ​​задачу я ставил перед собой в 2015 году: попасть в районный общественный совет. Но это нереально. Там, как правило, происходит какое-то снятие документов еще на этапах подачи.

Поэтому основной задачей в 2015 году я ставил возможность всем незаангажированным институтам гражданского общества попасть в консультационный орган, попробовать что-то изменить в городе, влиять на государственную политику. К сожалению, сегодня констатировать открытость и прозрачность власти не приходится. Любая аргументированная позиция, которая расходится с действиями власти, воспринимается ею негативно.

Но мы говорим не только о том, что все плохо. Есть и конструктивная позиция. Представители гражданского общества должны не только говорить, как все плохо, но и что нужно сделать, чтобы было хорошо. Тогда мы сможем сбалансировать интересы и гражданского общества, и бизнеса, и власти. Но гражданское общество должно быть наверху.

В 2015 году мы дали возможность всем, кто присутствовал на учредительном собрании, создать этот общественный совет, дать возможность всем работать не в интересах корпоративной группы, а в интересах киевлян.

— И они сейчас так работают?

— Этот общественный совет функционирует, но власть приложила максимум усилий, использовала все свои рычаги влияния, чтобы создать такой общественный совет, который бы удовлетворял потребностиименно органов исполнительной власти.

— Я так понимаю, что позитивных изменений в этом плане не произойдет, если власть поставила своих карманных людей, повлияла на эти выборы.

— Если говорить о развитии, о 14 тыс. институтов гражданского общества, которые сегодня есть в Киеве, то каким образом им реализовывать свои проекты? Власть должна уделять этому внимание, создавать этот процесс максимально прозрачно и демократично. Мы стоим на этих принципах и постоянно сдаем тест на европейскость.

Когда 35 институтов гражданского общества представляют интересы фактически четырехмиллионного города Киева, а в структуре киевской государственной городской администрации 20 департаментов, 22 управления, представьте, как можно распределить обязанности между этими представителями, как они будут проводить общественную экспертизу, общественный контроль в условиях такого большого структурного состава.

— В Европу идем, а горячей воды в столице нет. И нам говорили, что это проблемы киевлян: они ничего не делают, они не активны, они могли бы пойти под Киевскую госадминистрацию требовать. Каково ваше видение этой проблемы?

— Я хотел бы напомнить, что именно киевляне были движущей силой Революции достоинства, Оранжевой революции, поэтому говорить о неактивности вообще не стоит. Дело в том, что многие киевляне, как и рядовые граждане, заняты решением личных проблем: оплатой за квартиру, проблемами, связанными с детьми — школой, отдыхом.

Если анализировать годы после Революции достоинства, гражданское общество все-таки существует, оно развивается и растет. Конечно, много еще проблем, недостатков. Власть как раз реагирует на синергию и консолидацию. Как только они происходят, например, в случае незаконной застройки, незаконного демонтажа МАФов предпринимателей, отсутствия горячей воды. Надо, прежде всего, говорить об ответственности чиновников, которые сегодня представляют то или иное направление. Если это, например, жилищно-коммунальное хозяйство, то есть Петр Пателеев, нужно задавать вопросы ему.

— А какую причину отсутствия горячей воды называют?

— Причина всегда находится. Проблема в том, что мы за эту горячую воду платим, понимаете, когда открываем кран, а получаем холодную. Нужно говорить, что те услуги, за которые мы сегодня платим, являются некачественными. Чтобы доказать, получали мы эту воду, не получали — долго нужно ходить по судам. Но, как правило, судиться с государством очень трудно.

— Я правильно вас понимаю, что когда платежки придут, мы начнем оплачивать еще и горячую воду, и не сможем даже доказать что мы ее не получали?

— Я не хотел бы утверждать. Любая позиция должна быть доказательной. Но в нашей стране, именно в Киеве, я не удивлюсь, если такие вещи будут происходить.

— Ну есть такие версии, не просто так выросли цены на оплату и холодной воды. То есть горячей воды не стало, но и холодная вода подорожала.

— Изучая любой вопрос, мы, действительно, всегда находим финансовую составляющую. То есть кто-то за этим стоит и есть, наверное, какая-то коммерческая необходимость и чей-то интерес сделать именно так. Этот вопрос нужно изучать очень глубоко.

Но когда начинаешь раскладывать кто стоит за той или иной застройкой, кто принимал решения, как правило, всплывают депутаты, помощники депутатов, люди, которые имеют с ними общий бизнес. Я думаю, что это всем известно, мы знаем этих людей и как это происходит.

— Вы упомянули о незаконных застройках — это большая проблема в Киеве. Как вы можете этот вопрос прокомментировать? Кто это контролирует?

— За застройщиками стоят депутаты, а за депутатами стоят корпоративные интересы. За каждой застройкой есть определенная группа лиц, которая лоббирует эти интересы. Здесь проблема в другом. На этих территориях проживают киевляне. Там, где происходят многоквартирные застройки, строительство заправок или уничтожение того самого Утиного озера на Здолбуновской. Власть находит причину, должны решить вопрос с «Элита-Центром», находит активистов, которые говорят, что они не получили квартиру. Поэтому озеро нужно засыпать. А чиновники говорят, что и нет там никакого озера.

Все эти вещи происходят вопреки государственным строительным нормам. К тому же, никто не задает вопрос: сколько нужно детских садов, сколько сегодня нужно школ, сколько сегодня нужно заведений для того, чтобы молодежь развивалась, сколько нужно спортивных площадок. Но это главные вопросы. К сожалению, сегодня общество не влияет на эти процессы, так как полностью идет централизованная структурная схема, где четко отрабатываются вопросы через постоянные комиссии Киевсовета.

Нельзя сказать, что в Киевсовете сидят только те люди, которые работают против киевлян. Конечно, есть и оппозиционные силы, но их очень мало. В Киевсовете есть те 70 голосов, которые необходимы для принятия решений, поэтому происходят такие вещи. Многие активисты приходят на заседания постоянных комиссий Киевсовета, где происходит изменение целевых назначений, где принимаются решения по этим вопросам. К сожалению, проводятся псевдообщественные слушания, где утверждаются объекты для строительства.

Но, опять же, вопрос в другом. Когда выходят активные граждане, мы всегда получаем физическое воздействие от молодых людей спортивного телосложения. То есть можно говорить о тех самых «титушках». Можно сказать, что сегодня криминал сотрудничает с властью. Такой реакции, которую мы бы хотели получить со стороны полиции, мы не видим. Активисты самом деле ложатся под колеса машины, не дают возможность заезжать этим грузовикам, засыпать и налаживать эту площадку и так далее. Но реакции, конечно, ноль. Все эти дела лежат, они не рассматриваются, люди устают и это все спускается на тормозах. Есть вещи, которые лежат там с 90-х годов. Поэтому необходима активная позиция киевлян. Консолидация, синергия этих процессов позволит нам это менять.

— В Киеве уже несколько лет есть предложенная властью концепция парковочного пространства. Она действует, до 2020 года должна быть воплощена. Но мы видим, что уже два года прошло, а найти парковочное место для любого водителя задачка не из легких. В чем здесь проблема, почему мы не можем по-европейски подойти к этой проблеме и все же решить ее?

— Нужно начинать с информационной политики. То есть никто почему-то не рассказывает киевлянам о том, что такое здоровый образ жизни, что, возможно, поездка в центр города станет более выгодной, если вы поедете на метро.

— Но это бег от проблемы, понимаете. А нужно ее решать.

— Во-первых, не решаются проблемы с подземными паркингами. Здесь можно говорить об отсутствии системного подхода власти к их решению. Проблема в чем? Хотят сделать максимальное количество мест и взять с киевлян максимальное количество денег.

Почему бы в Киеве не сделать стоянки для велосипедов, где вы бы могли купить абонемент на месяц? Взять, например, велосипед в центре города, а оставить его на левом берегу, доехав туда. Но нужно создать еще и велосипедные дорожки. Соответственно, должна быть культура поведения самих водителей, и культура поведения велосипедистов.

— А сделать дорожки для велосипедистов — это очень проблематично? Тяжелое такое дело?

— Здесь мы возвращаемся к незаконным застройкам и отсутствию государственной политики в плане транспортной инфраструктуры. Сегодня застройщики, нарушая все государственные строительные нормы, строят дома, уменьшая пространство. Но это же пространство не только зеленых насаждений, не только пространство озер и рек, а это пространство и самой транспортной развязки. Например, торгово-развлекательный центр на Героев Днепра — там уменьшается возможность для прохода людей.

О каких дорожках мы можем говорить? Если посмотреть на количество квадратных метров коммерческой застройки и торговых центров, то она впечатляет: ежегодно она увеличивается, увеличивается и увеличивается. Но нет политики в контексте действительно здорового образа жизни, рекламы тех же самых велосипедных дорожек или хотя бы какого-то решения проблем. Начинать надо именно с этого. Информационное пространство наполнять и, плюс, изучать, спрашивать у киевлян, как они это видят. Собираться, анализировать. Именно для этого мы предлагали создать Центр коммуникаций, который действительно бы изучал все проблемы в Киеве и создавал обратную связь между гражданским обществом и властью. А она, к сожалению, представляет интересы не граждан, и не киевлян.