Николай Голомша о путинцах в Украине, коррупции на «верхах» и затягивании громких дел (видео)

За последние три года общество так и не увидело обещанных постмайданных преобразований. Актуальны ли еще для Украины внешние вызовы, почему правоохранительные органы неэффективны, а коррупция продолжает тормозить модернизацию страны, Politeka рассказал бывший первый заместитель генпрокурора Украины Николай Голомша.

— Чего вскоре стоит ожидать от агрессивной России?

Путинская машина — мощная. Применяет против Украины в условиях глобального гибридного терроризма массовые технологии, имея огромный телевизионный ресурс во всем мире и информационное пространство.

Они заполонили и нашу страну своими средствами воздействия. Взять хотя бы «Рабочую газету» коммунистов, которая выходит сегодня в Украине. Последние интервью просто перешли за край цинизма – рассказывают о том, что Служба безопасности признала гражданскую войну против народа Донбасса.

— После прихода к власти избранного президента США Дональда Трампа что-то качественно изменится?

— Россия применяла технологию, якобы Трамп к ней благосклонен. Соответственно, будет производить и распространять информацию о том, что с нее снимут санкции, будут предоставлять ей поддержку.

Это не так. В Америке существуют давние институты. Один человек не может влиять на функционал государственного аппарата. Но такие потуги возможны со стороны России. Только где-то появятся незначительные сдвиги в получении благосклонности – они будут наступать.

Сейчас разыгрывается карта тотального наступления на Украину, потому что целью глобального гибридного терроризма является запугивание, страх и завоевание таким образом сфер влияния.

В загашниках у путинцев имеются различные конфликты. Рады использовать и политические междоусобицы, и вброс законников в Верховную Раду. Через своих эмиссаров попытаются «продвигать» противоречивые законопроекты, как, скажем, Закон о люстрации, который посеял вражду между украинцами и демонстрирует неблагоприятное лицо страны в мире. Цель такие законопроектов — вести страну к федерализации.

Также есть попытки назначить досрочные выборы. Это и есть примеры жесткого вмешательства во внутреннюю политику страны. Соответственно — разрушение нашего устройства с целью разделения и властвования хотя бы на отдельных территориях. Эта тактика будет продолжаться.

— Украина готова к широкомасштабному вторжению России?

— Сегодня у нас сформированы все институты власти. Фактически возродились Вооруженные силы. Второе – есть определенный опыт ведения боя. Плюс наращивание военного потенциала. Функционирует институт внешней разведки, Главное управление разведки Минобороны, совершенствуется деятельность Минобороны. Согласовываются действия между пограничниками, Нацгвардией и Вооруженными силами. Учитывая это, сегодня Украина может противостоять внешнему агрессору.

Этому также способствовали международные факторы. Украина предстала перед миром как жертва, Россия – как агрессор. Это уже признано международными институтами.

— Один из самых громких скандалов последних месяцев – так называемые «компроматы Онищенко». Эта серия информационных атак будет иметь продолжение?

— Здесь есть два направления. Первое – внутреннее. Заявления Онищенко и демонстрация соответствующих доказательств свидетельствуют о бесчестности и коррумпированности внутренней среды. Речь идет о законодательной, исполнительной властях.

Второе направление – междоусобицы путинцы обязательно используют в собственных интересах с целью расшатывания ситуации. У нас парламентско-президентская форма правления. От поведения власти будет зависеть мировой порядок.

Вновь созданные правоохранительные органы еще не имеют силы и автономии — зависят от определенных ветвей власти и от президента. Поэтому Верховная Рада должна создать временную следственную комиссию, наработанные материалы с выводами направить в правоохранительные органы и контролировать ход расследования.

— Три года назад вы начали ряд резонансных дел, в частности, дело Курченко. Как оцениваете действия прокуратуры?

— Закон об очищении власти привел к выхолащиванию профессиональных кадров в органах власти, в правоохранительной системе. Все те, кто инициировали расправу над народом, находятся в настоящее время или за рубежом, или под куполом Верховной Рады.

Дело Курченко, по нашим прогнозам, должно было в августе 2014 года быть в суде. Но оно начало возрождаться лишь сейчас, при Луценко. Все это время, очевидно, оно было предметом внутренних торгов высших чинов.

Из того большого количества уголовных производств, которые мы когда-то начали (2,5 тыс.), очень мало в судах. Мы наблюдаем за этим. Очень инертно расследуют дело о расстреле «Небесной сотни».

Если бы были приоритеты у руководителей правоохранительных органов, которых назначали, то, конечно, эти дела уже должны были бы направить в суд. Тогда не было бы никаких комментариев, никакой ложной информаций.

— Почему мы три года не получаем ответы на вопросы, которые ставит вся страна, в частности, о преступлениях против Майдана?

— Каждый орган – политизирован. Политики заинтересованы совсем в ином. Больше заботятся о собственных интересах, а не о государственных.

— То есть для БПП приоритетным является все что угодно, только не расследование убийства «Небесной сотни»?

— Когда нет акцентов, люди занимаются собственными внутренними проблемами, забывая о государственном долге. Об этом, кстати, вспомнил и вице-президент США Джо Байден. Он отметил, что после таких жертв, которые были на Майдане, не имеем права забыть о ценностях. Он прямо сказал, что наш политикум должен забыть о собственном интересе, а руководствоваться интересами страны и народа.

— Какие еще причины тормозят расследование резонансных дел?

— Важный фактор – это перманентное состояние реформ. У нас отсутствует такое понятие, как «координация реформ». Мы не можем реформировать плохое во что-то хорошее, поэтому нужна модернизация. Государство должно взять на себя функцию координации. Почему? Потому что некомпетентные руководители приходят в правоохранительные органы и реформируют систему под себя. Ничего общего с улучшением прав человека это не имеет.

Также Украине следует кодифицировать законодательство. Мы подсчитали, что не менее 12 кодексов нужно, чтобы иметь функциональную работу государственного аппарата. В частности, правоохранительных органов — чтобы не было дублирования, раздоров, внутренних споров, чтобы все работало как единый государственный механизм.

— В свое время вы расследовали дело об убийстве журналиста Георгия Гонгадзе. Сейчас следствие завершено. Но увидим ли на скамье подсудимых людей, которые были заказчиками?

— В 2007 году вместе с командой нашли Пукача. С ним нашли голову Гонгадзе и начали первые следственные действия. Тогда у нас дело изъяли, передали под руководство другого заместителя.

К тому времени команда Партии регионов имела политическое превосходство в стране. Руководство Генпрокуратуры было все региональным. Взяв под контроль дело Гонгадзе, они превратили его в политические инструменты и торги. Оно не завершилось расследованием, хотя были громкие заявления. Мол, мы сейчас завершим расследование, покажем, как надо работать.

Всегда все декламируют, что стремятся к чистоте, борьбе с преступностью, а на самом деле – это желание управления правоохранительными органами и судебной системой.

— Что нужно сделать, чтобы истребить коррупцию и превратить Украину в правовое государство?

— Мы должны понять причины коррупции. Если высшее политическое руководство не занимается коррупцией, то ее нет ни в низших органах власти, ни в правоохранительной сфере. Власть имеет все инструменты, чтобы искоренить коррупцию.

Второе – обязательно должны создать институт криминологии, цель которого – изучать причины коррупции, предлагать решения проблемы. В частности, предлагать эти решения руководству страны, правоохранительным органам. Но сегодня этот институт не работает.

Правоохранительная система требует доскональной перестройки и изменения всей системы управленческого функционала.

В 1992 году чиновников было чуть больше 50 тыс., а населения – 53 млн. Сегодня 42 млн населения, а чиновников – под 400 тыс. Должны эту государственную машину сократить и бросить все силы на формирование среды жизни.

Романия Горбач, Владислав Руденко