Борис Кушнирук о падении гривны, валютных махинациях и бизнесе в тени (видео)

Колебания курса доллара, нестабильность финансового сектора и непрогнозируемость политики правительства – реальность, с которой большинству граждан приходится мириться. Перманентная нестабильность – далеко не лучший сценарий для страны, которая вот уже третий год пытается перестроить свою экономику на европейский манер. До сих пор подобные попытки сводились лишь к громким обещаниям политиков и тактическим маневрам. Реально ли изменить такое положение вещей – рассказывает гость Politeka экономист Борис Кушнирук.

— Ежедневно в обменниках меняется курс доллара. Как долго это колебание будет продолжаться и до какого дна упадет гривна?

Припоминаю, что в 2016 году в это же время была идентичная картина. В январе курс с 23 грн за доллар прыгнул за считанные дни до 27. Тоже ходили слухи, что гривна упадет до 30-40 за доллар. Но ведь не упала.

Периоды подобных колебаний: начало и конец года, начало осени.

— В чем же истинная причина этих колебаний?

— В Украине чрезвычайно примитивная структура экономики и экспорта. Есть две сырьевые отрасли – аграриев и металлургов. Они формируют часть экспортных поступлений. То есть можно на одной руке посчитать, кто влияет на ситуацию с гривной и кто может в определенный момент просто играться с курсом гривны.

— Это же спекуляция.

— Да. С одной стороны, они просто задерживают возврат валютной выручки, растягивая это на 90 дней — до последнего, 89-го, дня. С другой стороны, учитывая денежную политику, ситуация управления бюджетом у нас не очень удачная.

Каждый год видим одну и ту же картину: деньги не тратят ни распорядители средств, ни казначейство. В конце года, буквально в считанные дни, все средства выбрасывают на рынок и направляют на расчеты платежей. Ведь если их не использовать, то придется вернуть обратно в бюджет.

В первых числах года начинается новая игра, связанная с тем, что министерствам снова открывают финансирование. Казначейство осуществляет перечисление средств, которые в итоге попадают в банковскую систему.

И именно в этот период давление на национальную валюту (второй цикл: конец августа – начало сентября) увеличивает количество гривны, которую Нацбанк не может абсорбировать.

Это еще и вопрос сотрудничества правительства, Минфина с НБУ. Они должны думать, как не допустить подобного денежного дождя. В результате не взвешенной политики возникают возможности для спекулятивных атак. Потому что именно в этот момент валютные экспортеры могут не перечислить выручку обратно, провоцируя ситуацию, когда гривна обесценится. Если они вернут ее именно в этот момент, то получат дополнительный гривневый доход.

Правительству нужно наконец научиться использовать гривневые поступления. Доходную и расходную части бюджета проводить планомерно, не создавая крупные вбросы гривны на рынок, которые провоцируют, безусловно, давление на национальную валюту.

— Если каждый год у нас одна и та же ситуация, почему Кабмин и НБУ ничего не делают, чтобы это решить?

— Есть фундаментальная проблема, связанная, опять-таки, с тем, что у нас очень примитивная недиверсифицированная структура экспорта. Считанные лица формируют львиную долю экспортной выручки. Конечно, они могут себе позволить в необходимые для них моменты играться с курсом. Могут договориться между собой. Поймать их на этом картельном сговоре трудно. Более того, зная все предыдущие периоды, они чувствуют, когда эта игра является наиболее эффективной – начало и конец года и начало осени.

Необходимо получить более эффективную структуру экономики. В частности, более диверсифицированный экспорт, который бы не зависел от двух сырьевых отраслей. Только тогда количество экспортеров увеличится, а «играться» с курсом будет невозможно.

— В марте увидим нормальный курс гривны?  

— Вспоминая 2016 год, мы видим, что в конце февраля доллар был на уровне 27 грн. С первых чисел марта началось постепенное укрепление. А в апреле был курс 24 грн за доллар. Я считаю, что такая же ситуация и в этом году: до середины февраля будет давление, а затем состоится медленная стабилизация, гривна начнет укрепляться.

Опять же надо учитывать, что есть внешние факторы, которые могут провоцировать эту смену. Вероятнее всего, они будут актуальными во второй половине года. В частности, когда США начнут «бодаться» с Китаем в торговой войне. По крайней мере, Трамп озвучивал такие заявления. Это может вызвать дестабилизацию международной торговли, а следовательно — падение цен на все сырьевые товары.

Для Украины это сверхважно. Ведь две группы сырьевых товаров – металлы и аграрная продукция – являются определяющими с точки зрения формирования поступлений валюты в страну.

Но если удастся избежать этого риска, то в итоге есть шансы увидеть прошлогоднюю тенденцию по гривне и доллару. Это продлится до лета. Точнее, до августа. После чего снова начнется давление на обесценивание гривны. И потом, учитывая сопутствующие факторы, будем смотреть на ситуацию: до какого уровня будут расшатывать национальный курс.

— Как может меняться курс гривны в долгосрочной перспективе?

— Гривна может обесцениться до 29 грн на межбанке и даже до 30 грн в наличке. Однако фундаментальных оснований для ее обесценивания нет.

Гривна и так слишком недооцененная валюта. Есть вещи, которыми надо заниматься серьезнее. Особенно с точки зрения политики. Прежде всего, создать более благоприятные условия для ведения бизнеса. В частности, денежно-кредитную политику НБУ должны пересмотреть. Ведь НБУ, по словам его главы Гонтаревой, «не отвечает за то, что происходит в экономике, а следит только за стабильностью национальной валюты».

Невозможно достичь стабильности гривны при слабой экономике. Сначала формируется сильная экономика: диверсифицированная, эффективная, где нет монопольных картельных сговоров и тому подобного. Только в таких условиях может возникнуть крепкая валюта. Из попыток создать сильную валюту при слабой экономике ничего не выйдет.

Денежно-кредитная политика НБУ — абсолютно безграмотная и непрофессиональная. Там не осознают процессов, с которыми столкнулся в свое время Евросоюз. Несмотря на сильное евро, экономическая ситуация в некоторых странах при вхождении в Еврозону ухудшилась – в Греции, Португалии, Испании, Италии, Франции. Фактически только две страны ЕС улучшили свои внешние торговые балансы – Германия и Голландия. Поскольку в тот момент, когда они вступали в Евросоюз, у них уже была сильная экономика, высоко диверсифицированная, со значительным уровнем высокотехнологичной продукции. Поэтому сильная валюта для них явление нормальное, а для остальных стран сильная валюта оказалась негативом.

— Сегодня Нацбанк создает дополнительные проблемы?

— Да. Правительство представило на обсуждение проект плана действий до 2020 года. Это показательная деталь, учитывая, что половина активов находится в государственной собственности. Вопрос относительно банковской системы вообще отсутствует. Такого непрофессионального Комитета по банковской деятельности, как тот, который у нас сейчас, никогда не было. Его руководители не имели никогда отношения к банковской системе. Взяли человека по квотному принципу от Радикальной партии (Сергей Рыбалка – ред.) и назначили председателем Комитета. Этот человек вообще не понимает, что делать и что от него требуется. Поэтому логично, что не может побуждать правительство и НБУ к изменениям.

Поэтому есть проблема, что за банки никто не может ответить — ни за государственные, ни за всю банковскую систему в целом.

— Какие первоочередные изменения необходимы в банковской сфере?

— Стоит разделять вопросы банковской системы и экономики. Банковская система – это обслуживающая система для экономики. Если налоговая система, таможенная и денежно-кредитная политика настроены неправильно, то банки чудес не совершат.

Денежно-кредитная политика должна быть направлена на то, чтобы увеличить долю перерабатывающей промышленности в создании ВВП. Тогда только банки будут выполнять функцию ретранслятора.

— Сегодня звучит много критики относительно повышения минималки до уровня 3200 грн. Какие последствия для экономики будет иметь такое решение правительства?

— Относительно повышения минимальной зарплаты есть несколько моментов. Во-первых, часть бизнеса – малого и среднего — заставляют вывести большую часть зарплат из тени. По крайней мере, до уровня 3200 грн. Для бизнеса это будет вынужденный шаг. Ведь ранее минимальную зарплату они пытались платить официально, а остальное – в конвертах. А сейчас вынуждены повысить до 3200 грн.

Для части бизнеса, особенно в районах, где реальный уровень зарплаты не был 3200 грн, такие выплаты могут стать проблемой. Правительство путем такого маневра, с одной стороны, заставляет платить средства в Пенсионный фонд. С другой, у него появляется возможность уменьшить дефицит Пенсионного фонда, который нужно финансировать из бюджетных средств.

Но возникает другой вопрос: почему бизнес находится в тени? Для предпринимателей одна из ключевых проблем – так называемый ЕСВ (единый социальный взнос). Он непосредственно связан с системой социального страхования. Для малого и среднего бизнеса платить ЕСВ плюс налог на доходы физических лиц – непосильное бремя.

Например, на крупных предприятиях затраты на зарплату заложены в себестоимость продукции. Составляют в среднем от 8 до 12% у металлургов и от 15 до 20% в машиностроительной сфере. Для малого бизнеса затраты на зарплату достигают от 50 до 90%. Это очень много.

В целом вся система Пенсионного фонда – малоэффективная, непрозрачная. Нет единых и понятных правил игры. Это выгодно тем, кто хочет осуществлять махинации – разворовывать миллиарды гривен из казны.

Бизнес не выйдет из тени, пока не проведем качественную реформу социального страхования – простую, прозрачную и честную по отношению к гражданам.

Романия Горбач, Владислав Руденко